Армия и политическая власть. Николай баранов

Армия традиционно рассматривается как производная, как своеобразный слепок породившего ее общественного строя. В то же время она недостаточно исследована как об­щественная сила, серьезно воздействующая при определен-ных обстоятельствах на социальную жизнь. Вооруженные си­лы - это государственная военная организация особого на­значения, способная вести войну, вооруженную борьбу на тактическом, оперативном и стратегическом уровнях. В поли­тологическом смысле - это институт государства, элемент его механизма, предназначенный для проведения политики сред­ствами вооруженного насилия 107 .

Опираясь на способность армии вести войну, вооружен­ную борьбу, государство и использует ее как инструмент по­литики, внешней и внутренней. Военная организация пред­ставляет собой систему государственных и общественных ор­ганизаций, создаваемую правящей элитой для обеспечения своего экономического и политического господства. Она пред­назначена для реализации всех форм вооруженного насилия над политическими противниками. К военной организации относятся лишь те вооруженные и политические учреждения, которые имеют непосредственное отношение к вооруженной борьбе во имя достижения политических целей. Именно этот критерий позволяет отличать военную организацию от дру­гих вооруженных организаций, не связанных непосредствен­но с войной (внутренние войска, милиция и др.), и от учреж­дений, обеспечивающих или содействующих функционирова­нию военной организации (военно-промышленный комплекс).

Вооруженные силы традиционно относили к военной ор­ганизации нашей страны как ее ядро, кроме вооруженных сил к военной организации относили войска, обеспечивающие государственную безопасность, части и формирования граж­данской обороны и военкоматы. В условиях ведения войны туда включали военно-партийные отряды, рабочую милицию, народное ополчение, истребительные батальоны, партизан­ские отряды 108 .

В военно-философской литературе недавнего времени не­сколько тенденциозно анализировались такие сущностные качества вооруженных сил, как классовая сущность 109 , историческое презназначение ио, совокупность характерных при­знаков 111 или элементов 112 . Ученые, установив необходимые и достаточные родовые и видовые признаки армии, раскры­вали ее сущность, исследовали характерные качественные свойства. Так, например, Ю. В. Мамонтов концентрировал внимание на том, что армия - часть конкретного общества, преднамеренно и сознательно создаваемый классами и госу­дарствами общественный институт; орудие ведения войны го­сударствами, классами, нациями во имя достижения опреде­ленных целей; органическая часть политической организации общества, имеющая свою специфику

При классическом марксистском делении армий на бур­жуазные, социалистические и армии развивающихся стран в литературе большое внимание уделялось повышению роли армии в капиталистическом мире. При этом выделяли такие формы проявления внутренних функций буржуазной армии, как вмешательство в политическую деятельность государства в различных сферах; участие в политических акциях против населения; диверсионно-подрывные и военно-судебные дей­ствия 1 U . Эти проявления внутренних функций определялись как прямое физическое воздействие армии на решение внутри­политических задач.

При характеристике армии современного Российского го­сударства можно по аналогии в определенной мере исполь­зовать особенности социальной оценки вооруженных сил раз­вивающихся государств. Причем эта аналогия вызывается не упомянутой выше классификацией государств, а качеством процессов развивающегося государственного организма, включающим неразвитость социальной классовой структуры общества, его низкую структурированность, отсутствие чет­кой социальной ниши армии; неразвитость политических ин­ститутов, отсутствие демократических традиций и граждан­ского контроля над силовым механизмом, в том числе и над армией; особая организованность, дисциплинированность и управляемость армии по сравнению с другими институтами. В отличие от вооруженных сил развивающихся государств наряду с явными достоинствами Российская Армия имеет су­щественный социально-психологический изъян. В развиваю­щихся странах армия представляет собой мощный общена­циональный институт, в котором объединяются представите­ли различных племенных и социальных групп, они осознают себя военной интеллигенцией, членами одной национальной семьи, а сама служба в армии прививает им национальное самосознание. Военнослужащие же Российских Вооружен­ных Сил находятся под влиянием значительного ряда нега­тивных факторов, к которым можно отнести неоправданные надежды основной массы населения на армию как оплот единства в рамках союзного государства; неудачные боевые действия на территории страны; неблагополучную морально-психологическую обстановку во многих воинских коллекти­вах; низкий уровень материально-технического и финансово­го обеспечения; юридическую незащищенность различных ка­тегорий военнослужащих в.вопросах отстаивания своих прав в соответствии с действующим законодательством. Далее пе­речень может быть продолжен. Но особо хотелось бы отме­тить, что в стране и, что особенно важно, в армии на данный момент нет единой общенациональной идеи, способной спло­тить людей. Наряду с другими факторами именно общена­циональная идея делает армию наиболее влиятельным инсти­тутом общества, дает преимущество по сравнению с другими организациями, связанными нередко лишь узкими групповы­ми интересами.

Общеизвестно, что от уровня развития материального про­изводства зависит наличие финансовых ресурсов, возможно­сти затрат на содержание вооруженных сил и поддерживание их боевой мощи. Признавая эту зависимость, довольно слож­но ответить на вопрос, как можно стране, находящейся в глу­боком экономическом и периодически в политическом кризи­се, содержать современную армию и обеспечивать свою обо­роноспособность.

Возможность решения данной задачи раскрывается в не­скольких плоскостях.

Во-первых, в современных условиях влияние мате­риального производства на военно-техническую базу выхо­дит за узкие территориальные рамки страны, в которой оно находится. Качественные преобразования в военно-техниче­ской базе могут происходить не только в экономически мощ­ных странах, но и в странах с относительно слабо развитой материально-технической базой. Это возможно в силу суще­ствования экономических и военно-политических союзов, в рамках которых оказывается военно-техническая помощь, а также на основе международной торговли оружием. Для на­шего государства этот путь маловероятен и непригоден, так как с одной стороны, имеющийся пока военный потенциал позволяет нанести мощный ответный удар любому против­нику, а с другой, остатки отечественного военно-промышлен­ного комплекса также еще пока способны (в условиях соот­ветствующего обеспечения) обеспечить поставки оружия и техники требуемого количества и качества.

Во-вторых, обеспечению безопасности государства в значительной степени способствуют политические варианты решения проблемы. Это и снижение международной напря­женности в ее самых разных вариантах в связи с отказом от противостояния в холодной войне, заключением ряда дого­воров на международном уровне. Это и разумное реформи­рование Вооруженных Сил России, всего силового механиз­ма государства в соответствии с возможностями и необходи­мостью адекватной реакции на опасности и угрозы нацио­нальным интересам.

Анализ места и роли армии как основного составного эле­мента силового механизма государства предполагает рас­смотрение его в более объемной структуре, каковой является политическая система общества. С одной стороны, такой взгляд соответствует современным реалиям, когда вооружен­ные силы вошли в широкое взаимодействие не только с го­сударственными органами, но и со всеми другими института­ми политической организации общества, что имеет важное значение для функционирования как первых, так и вторых. С другой, современный облик вооруженных сил, их состоя­ние, функционирование необходимо привести в соответствие с потребностями современного общественного развития. А для этого недостаточно использовать влияние и возможности только государства, хотя данное влияние является опреде­ляющим. Это влияние невозможно ограничить рамками госу­дарства, что было возможно в прежние времена. Все боль­шее воздействие на весь силовой механизм, в том числе и во­оруженные силы, оказывают элементы гражданского обще­ства, которые приобретают более реальный характер по мере проявления характерных черт правового государства.

Определение места и роли армии в политической системе общества требует раскрытия факторов, обусловливающих ее особое положение в системе политических отношений. А оно заключается прежде всего в том, что армия тесно связана с сознательно организованными военно-политическими отноше­ниями, детерминированными экономикой, государственной по­литикой, господствующей идеологией, поэтому она и являет­ся участницей политической жизни страны, носителем воен­но-политических отношений. Органическая связь армии с по­литикой (государственной) властью и прямое или опосредо­ванное отношение к ее завоеванию, удержанию использова­нию и приращению является не только отличительным, но и характерным признаком. Характерный признак - это способ­ность армии, как подчеркивал В. И. Гидиринский, отвечать одновременно двум требованиям: быть и выступать в каче­стве субъекта военно-политической деятельности; служить инструментом военно-политической деятельности классов 115 .

Положение армии как основной опоры политической си­стемы общества характерно для государств, переходящих от диктатуры к демократии.

При этом в первом варианте армия, наравне с другими элементами политической системы, выступает субъектом по­литического процесса, инструментом управления обществом и в значительной степени определяет, кому быть у власти. При целенаправленном продвижении к демократии возни­кает второй вариант - армия остается лишь инструментом управления. Третий вариант предполагает выключение ар­мии из управления обществом и выполнение ею функции за­щиты государства от военной опасности извне. Этим и ха­рактерно взаимодействие армии с политической системой демократического общества. «В этом случае армия играет роль своеобразного страхового полиса, она может привле­каться к борьбе с беспорядками, организованной преступно­стью, но сама власть зиждется главным образом на авторите­те политической системы, добровольной поддержке, дисцип­лине и гражданской активности населения» " 6 .

Армия вместе с другими силовыми структурами выпол­няет роль главной опоры политической системы в тех слу­чаях, когда является основным инструментом управления или сама берет власть, что характерно для тоталитарных, например, бывших фашистских государств, а также для во­енно-диктаторских режимов развивающихся стран. Бессилие правящего режима или диктатора обнаруживается сразу же при «изъятии армии» из политической системы. В этом одна из причин ускоренной милитаризации общества, посредством которой правящая элита усиливает свое влияние. Формально военная организация становится образцом для подражания партиям, политическим организациям, движениям, а по су­ществу весь уклад жизни милитаризируется, военные полу­чают гораздо более высокий статус, чем гражданские.

В общем можно заметить, что все структурные компонен­ты политической системы вступают во взаимодействие с во­оруженными силами, влияют на их функционирование, испы­тывают на себе воздействие этого важного органа государ­ства. Поэтому обнаруживается, что функциональная роль армии зависит, во-первых, от места, занимаемого армией в структуре политических институтов государства и общества; во-вторых, от степени сложности и мобильности системы по­литических отношений, в которые встроен армейский орга­низм; в-третьих, от уровня разработанности и функциониро­вания правовых норм в государстве и политических норм в обществе и, в-четвертых, от уровня политического обществен­ного и индивидуального сознания.

Армия является объектом правового регулирования со стороны органа законодательной власти, принимающего кон­ституцию, законы, другие акты, в которых формулируются нормы создания вооруженных сил, определяется их состав и общая система, принципы высшего военного управления, права различных государственных институтов и должност­ных лиц по руководству войсками, использованию их как внутри страны, так и за рубежом " 7 . Законом определяются принципы комплектования вооруженных сил личным соста­вом, сроки службы, порядок подбора и подготовки команд­ных кадров. С согласия парламента устанавливается и изме­няется численность войск, принимаются на вооружение мощ­ные и дорогостоящие системы вооружения. Законодательный орган утверждает ежегодно военный бюджет, принимает ре­шения по военной союзно-блоковой политике и издает другие важнейшие документы, определяющие назначение, зада­чи, роль и место армии в обществе.

Сильное влияние на вооруженные силы наряду с законо­дательными органами оказывает институт исполнительной власти. Правительственные структуры реализуют на практи­ке статьи конституции и другие законы, касающиеся военных вопросов, разрабатывают и претворяют в жизнь основные направления и принципы военного строительства, подбирают и назначают военные кадры на высокие посты, отвечают пе­ред законодательным органом за боеготовность войск и их моральное состояние. Конституция РФ подчеркивает, что Правительство Российской Федерации «... осуществляет ме­ры по обеспечению обороны страны, государственной безо­пасности, реализации внешней политики...» 118 .

Органы исполнительной власти контролируют деятель­ность Вооруженных Сил, отдают распоряжения о их приме­нении как внутри, так и за пределами страны. Правительства готовит проекты военного бюджета, договоров и соглашений по военно-блоковой политике.

В Конституции РФ определяются взаимоотношения пре­зидента с военными ведомствами, его роль в военной поли­тике как Верховного Главнокомандующего Вооруженными Силами страны. Президент утверждает военную доктрину государства, формирует и возглавляет Совет безопасности, назначает и освобождает высшее командование Вооружен­ных Сил, имеет особые полномочия в ситуациях, когда необ­ходимо использовать силовые структуры, в том числе Воору­женные Силы. В случае агрессии или непосредственной угро­зы агрессии, он вводит на территории государства или в от­дельных его регионах военное положение " 9 .

Для разработки обозначенных вопросов, а также страте­гии Вооруженных Сил при правительстве и президенте соз­даются специальные органы. Координирует и контролирует политику национальной безопасности Совет безопасности. Ему предоставлено право подготовки проектов нормативно-правовых документов, предназначенных для обеспечения по­литики национальной безопасности. Межведомственные ко­миссии Совета безопасности и создаваемые ими рабочие ор­ганы на коллегиальной основе вырабатывают согласованные предложения по важнейшим вопросам стратегического и концептуального характера для представления Президенту Рос­сийской Федерации.

Армия как орган государства вплетена в сложную много­уровневую систему политических отношений. Это отношения внутри государства - между различными ветвями государ­ственной власти, между различными правящими группиров­ками. Это отношения, проявляющиеся во взаимодействии го­сударства и общества, государственной власти с различны­ми политическими силами. Это отношения самой армии с го­сударством, обществом, отдельными социальными слоями, пародом в целом. Можно говорить и о включении армии в самых различных формах в межгосударственные отношения. Деятельность армии как участника межгосударственных от­ношений не самостоятельна, она санкционируется государст­вом. Если же армия и проявляет себя как субъект междуна­родных отношений, то это происходит в случаях, когда она выходит из подчинения государства. При этом армия или сама выполняет функции государства или прекращает свое существование как государственный орган. Можно предста­вить существование государства без армии, но вряд ли воз­можно существование вооруженных сил без государства.

Отношения, которые складываются внутри самого госу­дарства между различными ветвями власти, более стабильны и предсказуемы, так как хорошо разработанная законода­тельная база предполагает соответствующий характер этих взаимоотношений и при стабильной социально-экономической и политической обстановке не возникает противоречий, раз­решение которых требует использования силового аргумента в лице армии. Однако в кризисные моменты развития обще­ства, в переходные периоды формирования новых политиче­ских систем и поиска новых форм государственного устрой­ства могут обостриться противоречия, возникает соблазн ис­пользовать вооруженные силы на той пли иной стороне, и армия оказывается заложницей в хитросплетениях полити­ческой игры. Точно так же используется политический вес армии в борьбе политических группировок вокруг главы го­сударства (президента или премьер-министра) пли в ситуа­циях, когда глава государства усиливает свои позиции, на-шачая на пост министра обороны человека, который неполь-лстся авторитетом среди военных, но зато «лично предан».

Более сложный, многогранный и противоречивый харак-кр носит участие армии во взаимоотношениях, которые складываются между властью и обществом, различными социаль­ными группами и политическими партиями.

Как правило, взаимоотношения между обществом и госу­дарством строятся посредством связей, которые организуют­ся различными общественными и политическими организа­циями. В наиболее цивилизованном и развитом виде эти от­ношения создают профессиональные союзы и политические партии. Роль политических партий в процессе налаживания связей между обществом и государством значительно усили­вается в условиях становления рыночной экономики, так как профсоюзы в основном ориентируются на взаимодействие с работодателями и в меньшей степени на взаимодействие с государством, хотя и этот аспект имеет для них значение в период принятия важных для работников наемного труда законодательных актов.

Политические партии же не только выполняют роль по­средника между обществом и государством, но и являются непосредственным субъектом процесса смены политических элит, они претендуют на государственную власть. Именно поэтому важно отметить возможность и степень влияния та­кого института политической системы как партия на воору­женные силы государства.

Каждая политическая партия, претендующая на серьез­ную роль в политике, а тем более на власть, вырабатывает свою программу военной безопасности государства, строи­тельства и использования вооруженных сил, защиты интере­сов военных. Армия часто играет решающую роль при кон­фликтах между ветвями власти и правящими группировками, а также во взаимодействии власти с обществом, различными социальными и политическими группами. Причем свое вес­кое слово армия может сказать в поддержку власти, отдель­ной группы или выступить на стороне оппозиции.

Мировой опыт свидетельствует, что самые разные поли­тические партии стараются установить контакт с вооружен­ными силами, используя для этого открытые и скрытые фор­мы борьбы за влияние, власть и контроль над ними: жесткое монопольное воздействие правящей политической партии на армию при официальной департизации вооруженных сил; конспиративное проникновение партий в армию в условиях плюрализма идеологии и политики. В переломные моменты истории, при проведении массовых политических кампаний возникает борьба партий и движений за армию. Диктатор­ские режимы устанавливают жесткую монополию власти на силовые структуры государства. Партия власти подчиняет себе армию при помощи государства, перекрывает к ней доступ другим политическим силам, оказывая на вооружен­ные силы политическое, юридическое, идеологическое и мо­рально-психологическое влияние.

В обстановке департизации военнослужащим не разре­шается состоять членами партийных организаций и выпол­нять какую-либо работу в их интересах. Конечно, полностью разорвать связи между армией и политическими партиями невозможно - они становятся более опосредованными. Та­кая форма отношений при фактической департизации харак­терна для стран с давней демократической традицией.

В военном строительстве участвует все общество. Но можно выделить основные элементы, которые образуют военную систему государства. К ним относятся, прежде всего, 1) собственно войсковые элементы и органы военного управления, 2) военная экономика и 3) политическая система. В первую группу - собственно военные элементы системы, входят: армия, флот, пограничные и внутренние войска, другие воинские формирования. В соответствии с Федеральным Законом Российской Федерации от 31 мая 1996 года № 61-ФЗ “Об обороне” (ст. 1) различают:

Вооруженные Силы, которые состоят из центральных органов военного управления, объединений, соединений, воинских частей и организаций, руководимых Президентом Российской Федерации - Верховным Главнокомандующим Вооруженными Силами Российской Федерации и управляемых министром обороны Российской Федерации через Министерство обороны Российской Федерации и Генеральный штаб Вооруженных Сил Российской Федерации;

Другие войска, под которыми понимаются Пограничные войска Российской Федерации, внутренние войска Министерства внутренних дел Российской Федерации, Железнодорожные войска Российской Федерации, войска Федерального агентства правительственной связи и информации при Президенте Российской Федерации, войска гражданской обороны;

Воинские формирования, куда входят инженерно-технические и дорожно-строительные воинские формирования при федеральных органах исполнительной власти, например, Федеральное управление авиационно- космического поиска и спасания при Министерстве обороны Российской Федерации;

Органы, под которыми понимаются Служба внешней разведки Российской Федерации, органы федеральной службы безопасности, органы пограничной службы Российской Федерации, федеральные органы государственной охраны, федеральный орган обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти Российской Федерации. Вторая группа элементов военной системы характеризует экономический компонент и включает в себя военное производство: оборонное промышленное производство, войсковое хозяйство Вооруженных Сил и других войск, а также промышленные предприятия и строительные организации различных форм собственности, в том числе промышленные предприятия, строительные, торговые и другие организации военных министерств и ведомств (Минобороны, Федеральной пограничной службы и др.), часть транспорта, связи, сельского хозяйства, другая инфраструктура войск.

Наконец, военные и экономические элементы функционируют в единстве с политической системой, которая включает в себя органы государственного управления, средства массовой информации и систему воздействия на личный состав войск, на формирование государственной политики, подготовку законодательной базы принятия решений в военной сфере и смежных областях. Она же, политическая система, формулирует военную политику государства. Военная система развивается под воздействием внутренних и внешних факторов. Внешними для военной системы факторами являются:

Изменение внешнеполитической ситуации, влияющее на характер боевых задач, наличие союзников;

Изменение государственной системы (в том числе принятие новой конституции государства);

Политические преобразования внутри общества и государства (политический образ органов федеральной власти, наличие партий и движений),

Экономические преобразования, существенно влияющие на военно- экономический потенциал и военно-финансовую систему. Что происходило и происходит в последние годы с внешними факторами, воздействующими на военную систему России? Во-первых, прежде всего, произошло смягчение напряженности в отношениях между государствами, входящими в существовавшую в течение десятилетий биполярную систему, которую возглавляли, с одной стороны, США, с другой - Советский Союз.

В результате ликвидирована военная организация Варшавского договора, выведены наши войска из стран Восточной Европы, ведутся переговоры о более тесном интегрировании России в структуры Европы. Во-вторых, огромное влияние на военное строительство оказал распад Советского Союза на независимые государства, образование новой структуры - Содружества Независимых Государств, куда вошли все республики бывшего Союза, кроме прибалтийских государств. Начато формирование экономических и военных структур в рамках СНГ. В-третьих, произошли кардинальные изменения в политической системе Российской Федерации.

Главное, что определяет существо этих изменений, состоит в том, что прекратила существование как гигантская государственно- политическая сила Коммунистическая партия Советского Союза. Изменилась функция профессиональных союзов (в гражданских организациях их роль уменьшилась, но они появились в армии как официально признанная общественная структура), изменилось содержание работы молодежных организаций, их стало много.

Для такой организации как армия, где партийно- политические органы играли огромную роль и действовали зачастую независимо от командиров и начальников, ликвидация политорганов была очень существенным шагом на пути к демократизации. В-четвертых, в России начались экономические реформы, главным содержанием которых стал переход от плановой, жестко централизованной системы экономических отношений к созданию конкурентно-рыночных основ ведения хозяйства. Это не могло не сказаться на военном производстве, для которого всегда была характерна жесткая централизованная система управления, и переход к рыночной экономике, естественно, сказался на военной системе государства. На военную систему оказали огромное влияние внешние факторы, она сама подверглась радикальным изменениям благодаря воздействию внутренних, собственно российских, факторов.

Опыт использования военных структур в прошлые десятилетия вынудил российское руководство после событий августа 1991 г. расчленить некогда могущественное и подконтрольное только Центральному комитету КПСС ведомство КГБ. Из него выделилась Федеральная пограничная служба, Служба внешней разведки, подразделения охраны Президента и обеспечения безопасности государственных органов управления. Серьезным изменениям подверглись собственно Вооруженные Силы. Наиболее подготовленные и оснащенные военные округа и группы войск советских Вооружённых Сил оказались за пределами России (Западная группа войск, а также Киевский, Белорусский и Прибалтийский военные округа). В 1992 году началось фактическое формирование российской армии. Наконец, значительные изменения произошли в оборонной промышленности.

Прежде всего это проявилось в резком уменьшении оборонного заказа, в сокращении расходов на опытно-конструкторские работы и на закупки вооружений. В оборонном комплексе начались преобразования, связанные с изменением формы собственности, которое при государственном контроле и регулировании продолжается и сейчас. Все эти изменения внешних для собственно военной системы факторов и изменения, которые произошли собственно в войсках, породили очень серьезные проблемы, имеющие экономический аспект.

Все они требуют предельно непредвзятого научного рассмотрения. Каковы основные проблемы функционирования военной системы российского государства на современном этапе? Первая проблема порождена противоречием между экономическими возможностями государства и теми потребностями, которые запрашиваются силовыми структурами. Проявляется противоречие в хроническом за последние годы недостаточном обеспечении армии и флота финансовыми средствами. Однако разные специалисты и политические силы по-разному оценивают причины возникновения дефицита финансовых ресурсов и, соответственно, видят и предлагают различные способы выхода из сложившейся кризисной ситуации. Какова же фактическая картина с финансированием наших войск?

Прежде всего нужно сказать, что в государствах, имеющих вооруженные силы, установились различные, но относительно устойчивые, значения показателя, характеризующего долю военного бюджета в объеме валового внутреннего продукта (ВВП). Так, в настоящее время среди государств Запада один из наиболее высоких уровень военных расходов у США, он составляет около 4,5 % от ВВП. В других развитых странах этот показатель составляет 2-4 %. В России военные расходы в последнее десятилетие постоянно снижаются. Доля военных расходов в ВВП с 11-13% в конце 50-х годов (в масштабе СССР) уменьшилась до 7,2% в 1992 году и 5,03% в 1993-1994 гг.

Уменьшение военных расходов в нашей стране началось не с 1985 года, как утверждают некоторые противники перестроечных процессов, а с 1989 года. В период с 1980 по 1985 годы среднегодовой прирост расходов на оборону был плюсовым и составил 2,9 миллиарда рублей, в период 1985 по 1989 гг. (до пика расходов) прирост еще более увеличился и составил около 3,5 млрд. руб. Зато в последующие годы началось обвальное сокращение со средним темпом минус 15 млрд. руб. в год. (Все цифры приводятся в сопоставимых оценках).

Важно подчеркнуть, что в эти же годы происходило существенное изменение структуры расходов на оборону. Общая тенденция такова:  доля расходов на содержание армии и флота увеличилась с 26,1% в 1989 г. до 54,9% в 1993 г. Сюда входит выплата денежного довольствия военнослужащим, заработной платы гражданскому персоналу, оплата текущих расходов войск;

доля расходов на создание научно-технической продукции за этот же период сократилась с 19,7% до 6,7%, то есть почти в три раза;  доля расходов на закупки вооружения, военной техники и военного имущества сократились с 42,2% до 16,9%, т.е. в два с половиной раза. Что при этом происходило с численностью армии и флота?

За пять лет, начиная с 1989 г. численность советских, а потом российских, Вооруженных Сил сократилась в 2,8 раза, а именно - с 5,3 до 1,9 млн. человек (без учета других войск и гражданского персонала). В ближайшие годы предполагается уменьшение численности до 1,5 - 1,4 млн. человек. Во-первых, необходимо обратить внимание на увеличение доли расходов на содержание армии и флота, которая возросла, как уже отмечалось, практически до 55%.

Это говорит о стремлении руководства государством к повышению уровня социально-экономической защиты военнослужащих и изменении, в связи с этим, приоритетов в распределении жестко ограниченных ресурсов. Расходы на выплату денежного довольствия выросли существенно. Если их доля в расходах на оборону в 1989 г. составляла 8%, то в 1993 г. она увеличилась почти до 20%. И это при сокращении численности армии почти в 3 раза.

Во-вторых, за последние годы вызрели очень серьезные противоречия:

1. С одной стороны, возросли расходы на содержание армии в целом и на оплату воинского труда офицерам. С другой стороны, существенно ухудшилось материальное положение личного состава войск. Особенно усугубляет ситуацию хронический и все увеличивающийся дефицит жилья, постоянный рост числа бесквартирных и сверхсрочнослужащих, которое после вывода войск из Восточной Европы только по Министерству обороны приближается к 150 тысячам семей. 2. Медленно уменьшается доля военных расходов в валовом внутреннем продукте, что болезненно сказывается на реализации федеральных социальных программ - с одной стороны, и, с другой стороны, оборачивается катастрофической нехваткой средств для производства нового оружия, а особенно для проведения разработок перспективных образцов военной техники.

В-третьих, нельзя забывать, что кроме собственно статьи расходов, именуемой «Национальная оборона», есть расходы военного или «поствоенного» характера, к которым относятся: дотации бюджетам закрытых городов, где расположены объекты Минобороны и Минатома, мобилизационная подготовка народного хозяйства; правоохранительная деятельность; ликвидация вооружений; конверсия оборонной промышленности. В сумме эти расходы составляют порядка 40% доходной части федерального бюджета. Можно приводить и другие данные, но и этих достаточно, чтобы понять, насколько тяжелая обстановка сложилась как с федеральным бюджетом в целом, так и с финансированием оборонной сферы России. Вторая проблема военного строительства и функционирования военной системы, которая привлекает внимание специалистов и общественности как в

России, так и за рубежом, состоит в неразвитости института государственно- политического воздействия на личный состав войск. На месте разрушенной системы воспитания не возникло новой. Тем более, что в соответствии со ст. 24 Закона «Об обороне» деятельность политических партий, а также других общественных объединений, преследующих политические цели, а также образование их структур в Вооруженных Силах Российской Федерации, других войсках, воинских формированиях и органах не допускаются, ведение любой политической пропаганды и агитации запрещается. Тотчас сюда устремилась религия, начали активно атаковать армию различные партии. Выход из этой сложной ситуации видится в создании принципиально новой системы государственного воспитания военнослужащих.

Она должна быть основана на традициях российской армии и флота, на патриотизме и понимании необходимости соблюдения строжайшей дисциплины. Сейчас в Министерстве обороны создано главное управление, основной задачей которого является воспитание личного состава войск, их морально- психологическая закалка. Но в ней трудятся те же бывшие политработники и это делает проблематичным выработку новой воспитания воинов в ближайшем будущем. Третья проблема - снижение боевого потенциала и боевой готовности войск.

Под воздействием многих факторов, в том числе из-за недостатка финансовых средств, изменились в худшую сторону состояние и, следовательно, результаты боевой подготовки. Четвертая проблема связана с недостатками централизованного руководства войсками и отсутствием гражданского контроля за силовыми структурами, а также далеко не всегда оправданной закрытостью военной системы, доставшейся нам от тоталитарного режима.

Пятая проблема относится к сфере военного производства. Она обусловлена, прежде всего, резким сокращением военных заказов промышленности, непродуманностью конверсии военного производства, нерешительностью руководства государства в реформировании военно- промышленного комплекса, явно выявившемся в последнее время недостаточно высоком технологическом качестве оборонного промышленного производства, проявлением консервативного менталитета значительной части директорского корпуса.

В условиях экономического кризиса сокращение обеспечения финансовыми ресурсами оборонной промышленности произошло более обвально, чем финансирования войск. Ранее отмечалось, что если расходы на содержание армии уменьшились в два раза, то финансирование научно- исследовательских и опытно-конструкторских работ сократилось почти на порядок. Сокращение затрат на науку и опытное производство привело к тому, что численность сотрудников более 700 НИИ и КБ оборонной промышленности уменьшилась с 1 миллиона 150 тысяч человек в 1991 году до менее чем 800 тысяч человек в 1994 году. В результате происходит ухудшение качественной структуры системы вооружения, уменьшение доли современных образцов оружия, которые находятся на вооружении войск.

Подводя итог анализу проблем, которые присущи войскам и военно- промышленному комплексу в целом, можно отметить позитивные и негативные моменты.

К числу негативных моментов относятся:

Появление элементов недовольства значительной части офицерского корпуса снижением престижа воинской службы и недостаточно высоким материальным положением, обеспеченностью жильем, неопределенностью военной политики;

Снижение боевого потенциала и боевой готовности войск, ухудшение технического совершенства вооруженных сил и уменьшение доли современных образцов оружия;

Неполная занятость и даже безработица в оборонном комплексе.

В то же время есть и позитивные моменты, характеризующие состояние военной системы и ее влияние на российское общество:

Произошло существенное снижение уровня милитаризации общества, хотя доля расходов на силовые структуры в федеральном бюджете продолжает оставаться очень высокой;

Сократилась численность «людей с ружьем» за счет Министерства обороны (аналогичным образом были установлены штатные численности для органов внутренних дел, федеральных органов безопасности, пограничной службы, войск и органов правительственной связи и органов налоговой полиции);

Несколько повысилась гласность в жизни войск и принятии оборонного бюджета, хотя сложившееся положение далеко от совершенства и сложившихся стандартов для западной цивилизации. Для закрепления позитивных моментов состояния военной системы России и ликвидации негативных элементов очевидна необходимость выработки основ военной политики государства и определение основных направлений проведения военной реформы. Если в конце 80-х годов не было единства мнений по поводу необходимости и возможности проведения реформы, то после 1991 года сомневающихся больше не осталось.

Необходимо лишь правильное понимание сущности реформы, ее содержания, путей и сроков проведения. Законодательное обеспечение военной системы За немногим более, чем пятилетний срок существования Российской Федерации как самостоятельного государства, законодательной и исполнительной властью проделана огромная работа. В результате приняты такие федеральные законы, как «Об обороне» (последняя версия принята Госдумой 24 апреля 1996 г.), «О безопасности» (редакция от 24 декабря 1993 г.), «О чрезвычайном положении» (от 17 мая 1991 г.). Эти документы имеют основополагающее, фундаментальное значение, хотя в соответствие с Конституцией России приведен только один закон – «Об обороне», да и то, по мнению автора, с некоторыми ухудшениями редакции 1992 г. Прежде всего это состоит в умалчивании положения статьи 12 закона 1992 г. о лимите численности военнослужащих Вооруженных Сил.

Для личного состава войск большое значение имеют федеральные законы «О статусе военнослужащих» (редакция от 24 ноября 1995 г.), «О воинской обязанности и военной службе» (ред. от 9 мая 1996 г.), «О пенсионном обеспечении лиц, проходивших военную службу, службу в органах внутренних дел, и их семей» (ред. от 27 декабря 1995 г.). По сути оба закона выполняют свое предназначение, стимулируя привлечение в войска граждан России. Однако есть существенный минус применения таких законов, как «О статусе военнослужащих» и «О ветеранах», который состоит в их недостаточном ресурсном обеспечении на федеральном и региональном уровнях, в результате чего некоторые положения оказываются нереализуемыми в ближайшей перспективе.

Есть нормы, которые вызывают негативное отношение даже со стороны населения. Это прежде всего относится к праву бесплатного проезда в городском транспорте, поскольку этим правом пользуются молодые здоровые люди не самого обездоленного слоя населения. Кроме того, не по всем законам, уже принятым, создан механизм их реализации. Прежде всего это относится к федеральным законам «О ветеранах» и «О статусе военнослужащих», ряд положений которых не применяется в том числе из-за того, что для реализации некоторых положений закона необходимо издание постановлений федерального правительства или руководства субъектов Федерации. За последние годы принят ряд законов, регламентирующих деятельность предприятий оборонно-промышленного комплекса и вопросы военно- технического сотрудничества с иностранными государствами.

Прежде всего к этим законам нужно отнести федеральные законы «О государственном оборонном заказе» (принят Госдумой Федерального Собрания России 24 ноября 1995 г.), «О конверсии оборонной промышленности в Российской Федерации» (ред. 24 декабря 1993 г.). Нужно отметить, что вопросы оборонно- промышленного производства регламентируются главным образом указами Президента, постановлениями и распоряжениями Правительства Российской Федерации. Например, Указ «О мерах по обеспечению эффективности государственного контроля за приватизацией предприятий и организаций оборонного комплекса» (13.4.96), постановление «О мерах по стабилизации экономического положения предприятий и организаций оборонного комплекса» (19.12.94). Указами Президента регламентируются также призыв на военную службу и увольнение с нее, назначение на высшие должности и увольнение со службы, награждение государственными наградами и другие вопросы в соответствии с Конституцией Российской Федерации. Тем не менее, несмотря на некоторые очевидные успехи в создании нормативно-правовой базы необходимо признать, что крайне необходим ряд законов, регламентирующих военно-экономические аспекты обеспечения обороны страны. В первую очередь можно назвать законы о военном бюджете (или о военном бюджете), о финансово-экономической деятельности войск, о разоружении, уничтожении и утилизации снятого с эксплуатации вооружения. К настоящему моменту в Государственной Думе активно идет работа над проектами федеральных законов:

«О военной реформе в Российской Федерации», который внесен членами Комитета Совета Федерации по вопросам безопасности и обороны и членами Комитета Государственной Думы по безопасности и членами Комитета Государственной Думы по обороне, «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О воинской обязанности и военной службе», внесенного Президентом России, «О внесении изменений и дополнений в Закон Российской Федерации «О статусе военнослужащих», внесенного группой депутатов Государственной Думы, «О военной полиции», внесенного депутатом В.Н.Волковым, Принято решение о создании федерального закона «О Совете безопасности Российской Федерации». Законодательство, обеспечивающее военное строительство, военную реформу и текущую жизнедеятельность войск, должно и будет постоянно активизироваться, распространяться на все другие сферы экономического обеспечения национальной безопасности России.

Важнейшей особенностью кочевой империи как специфического типа ранней, средневековой государственности было то, что ее единая ор­ганизация, по существу, сводилась к военной. Военная организация, в свою очередь, сформировывалась воедино властным соподчинени­ем, которое хотя и имело государственно-политический характер, затрагивало самую-самую верхушку империи. Реального общего управления единой монгольской империи не существовало.

Носителем верховной власти в империи был каан (хаган). Титул был заимствован из традиций ранних тюркских государств. Впервые его принял Чингис-хан, но реально он закрепился как обозначение правителя объединенного государства примерно с 1210 г.

В обосновании исключительного положения каана основную роль играла религиозная идея: правитель получал власть «именем Неба» и действовал во имя Его величия. Основные полномочия правителя вы­текали из этой «небесной» санкции и подкреплялись традицией. Каан считался (1) главой гражданского управления – ли­дером собственного рода, общеплеменным вождем, судьей и жрецом, а также (2) главой военной организации. Этим опре­делялись и функции кочевого правителя, несколько отличные от обычных государств; он обязан укреплять державу, заботиться о на­роде и (!) поддерживать стремление к завоеваниям как главному смыслу военной организации.

В провозглашении правителя кааном большое значение имел курилтай – съезд военной и родовой знати. С укреплением власти Чингис-хаиа курилтай стал в большей степени собранием знатных его собственного племени и военных. После Чингиса укоренился обычай наследования власти в роде. По древнетюркской традиции, власть в империи в целом передавалась младшему сыну; старшие сыновья по­лучали свои области в «выдел» еще при жизни отца-правителя. Допу­скалось законом и традицией регентство (в т. ч. и женщин-матерей) при малолетнем наследнике. Восшествие на престол выражалось в особой процедуре интронизации, также построенной по древнетюркским традициям перв. пол. I тыс.: шаманы провозглашали день, со­бравшиеся просили кандидата занять место, он отказывался, его насильно сажали на трон, он приносил присягу. Кульминацией провозг­лашения было поднятие правителя на войлоке и выслушивание его обещания править справедливо под угрозой свержения. Наследование власти в отдельных улусах империи отличалось: там превалировал принцип родового старшинства, и из 32 известных ве­ликих ханов частей империи только 11 были сыновьями предыдущих.

Также по древнетюркской традиции империя делилась на нерав­нозначные в государственно-политическом отношении части: центр и крылья. Центр (в него входили исторические области монголов) был местом размещения гвардейского корпуса (примерно в 10 тыс. всадников) и считался доменом великого каана. Крылья делились на правое (запад) и левое (восток); левое считалось главнее – также по древней кочевой традиции предпочтения левого правому. До­полнительно они обозначались цветами: синее было предпочтитель­нее белого (западного). В системе крыльев отражалась войсковая ор­ганизация: центр – правое крыло – левое крыло. Крылья подраз­делялись на тумены (10 тыс. всадников), далее на тысячи, сот­ни и десятки, каждая во главе с нойонами своего ранга. Нойон был не только военным начальником, но и распределителем земель войска, добычи, главой рода или его части, отчасти судьей.

В рамках крыльев империя политически разделялась на улусы. Первоначально улусов было четыре – по числу сыновей-на­следников Чингиса. Затем и они стали дробиться. В улусах, как и в целом в империи, реальная государственная власть осуществлялась на основе соправительства: одновременно было по двое равных правителей крыльев, которые советовались друг с другом (либо враждовали и воевали). Иногда такой соправитель, если он не был из рода Чингисидов, получал особый титул (например, в Золо­той Орде – беклярибек).

ВОЕННАЯ МЫСЛЬ № 5/1993, стр. 12-19

Армия и политическая власть

Полковник В.М.РОДАЧИН ,

кандидат философских наук

ВОПРОС о взаимосвязи армии и политической власти затрагивает одну из коренных проблем политики государства, от решения которой зависят характер развития и устойчивость общественно-политического строя, властных отношений и общества в целом. Процесс демократического обустройства России и других суверенных государств бывшего СССР сделал чрезвычайно актуальными все аспекты взаимоотношений вооруженных сил с политической властью.

Армия как гарант стабильности политической власти. Чаще всего понятие «армия» включает организованную военную силу, содержащуюся страной в целях оборонительной или наступательной войны. Она действительно служит своеобразным «инструментом войны», предназначенным для ведения вооруженной борьбы, хотя сегодня все больше ориентируется на ее предотвращение. Кроме этого, армия - специфический политический институт, несмотря на то что руководство Вооруженных Сил России в своих действиях исходит из требования деполитизащии армии, что не является противоречием. «Указы Президента России о департизации и деполитизации Вооруженных Сил будут выполняться неукоснительно, - подчеркнул министр обороны Российской Федерации генерал армии П.С.Грачев. - Кто не может без политики, пусть ею занимается. Но прежде он обязан уволиться из рядов Вооруженных Сил России».

Понятие «политизация» применительно к армии отражает определенное ее состояние, характеризующееся следующими признаками!: самостоятельной политической активностью; вовлеченностью в политику в качестве объекта борьбы политических сил; приверженностью к какой-либо одной идейно-политической доктрине, партии (либо внутренний раскол армии на соперничающие идейно-политические группировки, фракции); сочетанием профессиональной службы с различными видами политической деятельности у военнослужащих. Требование деполитизации армии означает исключение указанных явлений из жизни войск. Крайний взгляд на деполитизацию, как на полное изолирование армии от политики, свидетельствует о непонимании ее природы, функционального предназначения, механизма управления, военной практики. Безусловно, армию нельзя отождествлять с институтом политики, поскольку она в отличие от действительных институтов политики не имеет непосредственного отношения к политической деятельности, не является самостоятельным субъектом политики, участвующим в борьбе за власть и формирование государственной политики. Одновременно как элемент государственной организации и политической системы общества армия - политический институт, выполняющий важные политические функции в общественной и международной жизни.

Главная из них связана с внешней политикой государства, поскольку именно в этой сфере реализуется основное предназначение армии - быть гарантом надежной военной безопасности и национальных интересов страны. Гораздо больший интерес представляет внутренняя функция Вооруженных Сил Российской Федерации, через которую раскрывается предназначение их как элемента государственной организации и политической власти. Сегодня- стало очевидным, что армия не должна вмешиваться во внутриполитические процессы даже по приказу властей и в интересах государства., Однако всего лишь 27% опрошенных участников Всеармейского офицерского собрания, проходившего 17 января 1992 года, исключили правомерность осуществления внутренней функции вооруженных сил стран СНГ. Сказалось то обстоятельство, что политическое руководство Советского Союза неоднократно использовало армию в районах политической напряженности, межэтнических конфликтов, что вызывало отрицательное отношение общественности. Тем не менее 63% опрошенных офицеров были убеждены в необходимости внутренней функции армии. Появились официальные разработки и научные работы, исследующие ее содержание как в общем плане, так и применительно к Объединенным Вооружённым Силам СНГ и ВС РФ.

Уместно напомнить, что еще Аристотель, Н.Макиавелли, другие мыслители писали, что армия всегда была инструментом «поддержания власти против неповинующихся» ее воле, «основой власти во всех государствах». При этом следует иметь в виду, что свою внутреннюю функцию армия не обязательно осуществляет средствами прямого военного насилия. Этот вариант допускается лишь в самых крайних случаях, когда все другие способы не дали желаемых результатов. Как правило, внутренняя функция проявляется косвенным образом в виде присутствия армии на данной территории, контроля ею ключевых объектов, непоколебимости ее позиций в той или иной конфликтной ситуации, дестабилизирующей общественно-политическую обстановку, угрозы применения силы.

Внутренние функции армии могут обеспечиваться разными способами и обслуживать интересы различных социально-политических сил. Поэтому при проявлении одной и той же функции, например «служить опорой власти и быть гарантом политической стабильности общества», она может выполнять «прогрессивную» или «реакционную», «консервативную» или «демократическую», «националистическую», «национал-патриотическую», «интернационалистическую» и иную политическую роль. Многочисленные примеры внутриполитической борьбы в Грузии, Азербайджане, Молдове, Таджикистане и других суверенных государствах убеждают в неоднозначности политической роли национальных вооруженных формирований, ориентирующихся на различные социально-политические силы.

Основное содержание внутренней функции Вооруженных Сил составляют поддержка конституционного строя, законно избранной народом политической власти, недопущение массовых, а тем более вооруженных, антиконституционных действий оппозиционных властям политических сил, а также стихийных конфликтов и столкновений, дестабилизирующих общественную обстановку. Реализуя ее, армия призвана осуществлять демократическую политическую роль, выступать в качестве миротворческой силы, разделяющей конфликтующие стороны.

Значительное влияние на содержание функций армии и характер выполняемых ею задач оказывают традиции, тип сложившегося политического режима, степень ее свободы в отношениях с властью и др. Сила традиций в отношениях армии и власти всегда была велика. В течение прошлых столетий некоторые государства развивали и поощряли традицию подчинения военного руководства гражданским властям. В США, например, за всю историю ни один генерал не посылал войска к Белому дому. Любые попытки неповиновения властям или несогласия с проводимой президентом или конгрессом политикой заканчивались немедленным увольнением отважившихся на это военачальников. Так случилось с генералом Д.Макартуром во время корейской войны и с героем войны в зоне Персидского залива генералом Н.Шварцкопфом. Традиция подчинения армии политической власти исторически сложилась и в Италии. Вооруженные силы практически не участвовали ни в установлении, ни в свержении милитаристского режима Муссолини. До революции Россия также имела прочные традиции повиновения военнослужащих, вдохновляемых идеями верного служения самодержавию и Отечеству. В советский период в основу взаимоотношений власти и социалистической армии был положен принцип безусловного подчинения последней институтам власти, контролируемым и направляемым партией. Даже массовые сталинские репрессии против командных кадров не вызвали протеста и сопротивления властям.

В ряде других стран сложилась противоположная тенденция. Испанские военные, например, всегда проявляли определенную независимость от власти и стремились навязать ей необходимые решения. Противясь усилиям властных органов установить жесткий контроль над вооруженными силами, они не раз угрожали демократии заговорами. А в феврале 1981 года некоторое время держали заложниками парламентариев и кабинет министров. Особенно рельефно традиции дистантирования от гражданской власти и политической самостоятельности армии сложились в большинстве стран «третьего мира», в которых отсутствуют развитая экономическая, социальная база, политическая система. В этих государствах армия представляет собой наиболее организованную и мощную военную и политическую силу, способную навязать правительству свою волю или заменить его.

Одним из важнейших факторов детерминации отношений армии и политической власти является тип политического режима. При тоталитарном режиме известны три модели их взаимоотношений. Первая - «партийно-тоталитарная» (сталинский режим власти). Политическое господство осуществляется монопольно руководством правящей партии (гражданской партийной номенклатурой). Армия становится важнейшим и полностью подчиненным, подконтрольным объектом партийной власти. Вторая - «полувоенно-тоталитарная» (гитлеровский режим). Политическая власть находится в руках правящей партийной элиты, которая составляет либо органический компонент политической власти, либо наиболее мощную и влиятельную силу давления на нее. Армия является одновременно центральным объектом политической власти и ее частичным субъектом. Третья модель - «военно-тоталитарная», или «стратократическая» (от греч. «стратос» - армия). В ней армия оттесняет политическую партию и осуществляет единоличное (монопольное) политическое руководство. При таком режиме привычные органы власти упраздняются или подменяются военными. Например, режим бразильских «горилл», установившийся в марте 1964 года, в Институциональном акте № 1 верховного революционного командования провозгласил, что «победоносная революция сама себя узаконивает в качестве учредительной власти». На этом основании были отстранены от власти президент, 6 губернаторов штатов 46 членов палаты депутатов, 4500 служащих федеральных учреждений. Во всех моделях армия выполняла функцию важнейшей опоры тоталитарной власти и являлась гарантом установленного ею порядка. Поскольку ее целью было обеспечение полного и повсеместного контроля власти над всеми сторонами государственной, общественной и даже частной жизни, постольку политическая роль вооруженных сил не могла не быть исключительно реакционной - жандармской и репрессивно-милитаристской.

Авторитарный режим власти включает следующие модели: «гражданско-авторитарную», «полувоенно-авторитарную» и «военно-авторитарную». Армия в них занимает положение объекта, полностью подчиненного авторитарной власти. Несмотря на внешнее сходство моделей авторитарного и тоталитарного режимов власти, политическая роль армии имеет существенные отличия. Авторитарный режим, представляя собой сильную государственную власть, не распространяет ее влияния на все сферы общественной и частной жизни. Он допускает известную свободу политическим институтам, включая политические партии и некоторые общественные организации. Принцип разделения властей фактически не действует, даже если и имеются формальные структуры законодательной, исполнительной и судебной власти. Она концентрируется в руках монарха, диктатора или небольшой авторитарной группы.

Политическая роль армии не всегда реакционна. Она может быть и патриотической, миротворческой (удерживающей от классовых столкновений, гражданской войны), консолидирующей общественные силы и укрепляющей целостность государства. Если авторитарный режим является переходной формой от диктатуры к демократии, политическая роль армии имеет явную демократическую ориентацию. Практически всегда успешная экономическая и политическая модернизация была обеспечена поддержкой армии (Испания, Тайвань, Сингапур, Южная Корея). Она помогла авторитарной власти, нацеленной на реформы, развернуть борьбу с коррупцией и махинациями чиновничества, мобилизовать все ресурсы страны, провести рыночные преобразования и силой подавить выступления тех слоев, которые пытались им препятствовать. Так действовал авторитарно-военный режим Пак Чжон Хи, утвердившийся в феврале 1961 года в Южной Корее. В результате были заложены основы нынешнего процветания страны, хотя ее политическая система не в полной мере еще демократическая.

В условиях демократии (демократического режима) существует особая модель эффективного гражданского контроля над вооруженными силами, опирающаяся на безусловное признание военными верховенства гражданской политической власти. Она не является унифицированной и имеет множество вариантов практического воплощения. При этом учитываются национальная специфика, применяемые механизмы гражданского контроля и др. Крайний вариант гражданского контроля предполагает полное отстранение руководства армии от прямого доступа к высшему политическому руководству, особенно президенту, а военнослужащих - от какого бы то ни было участия в политике, что может обернуться отчуждением армии от власти и фактической бесконтрольностью действий военачальников. При таком положении ущемляются, а то и вовсе игнорируются гражданские права военнослужащих.

«Американский» вариант гражданского контроля заключается в следующем. Во-первых, конгрессу дано право обсуждать и утверждать военный бюджет, требовать отчета высших военных чинов о положении в армии, издавать уставы, наставления, регламентирующие действия войск; во-вторых, гражданское министерство обороны, где министр, его заместители являются гражданскими лицами, осуществляет непосредственное военно-политическое управление войсками; в-третьих, политические права и свободы военнослужащих ограничены значительными правовыми запретами.

«Немецкий» вариант гражданского контроля отличается прежде всего тем, что в дополнение к законодательным правам парламента установлен специальный институт уполномоченного бундестага по обороне «для охраны основных прав и в качестве вспомогательного органа бундестага при осуществлении им парламентского контроля». Он избирается парламентом сроком на 5 лет и подчиняется только ему, обладая большими полномочиями. Кроме того, министр обороны - гражданское лицо, а его заместители и другие армейские руководители - военные. Доверие к ним со стороны политического руководства исходит из стремления не подорвать эффективность военного управления. Наконец, военнослужащие считаются «гражданами в военной форме». Им гарантируются равные права, в том числе и вступления в политические партии (при этом запрещается в интересах партии действовать на службе), участия в политических мероприятиях во внеслужебное время. Не допускаются агитация, политические речи, распространение печатных материалов, совмещение службы с депутатской деятельностью.

Стремление создать эффективный гражданский контроль над Вооруженными Силами высказало и российское политическое руководство. Пока обозначились только его контуры: парламентский контроль, предусматривающий по Закону Российской Федерации «Об обороне» право Верховного Совета России на принятие военной доктрины, утверждение военного бюджета, определение структуры и численности Вооруженных Сил, согласие на назначение высшего военного командования, решение о применении ВС за рубежом; разделение органов и функций управления, относящихся к гражданскому Министерству обороны и Генеральному штабу; департизация российской армии; законодательный запрет на вмешательство ее в политику. Пройдет немало времени, прежде чем механизм гражданского контроля будет отлажен во всех деталях, а главное, эффективно заработает.

Данный контроль будет способствовать осуществлению армией политической роли или, как говорится в конституции Италии, «соответствовать демократическому духу Республики». Свое реальное выражение это найдет в поддержке законно избранной народом власти, защите, как гласит статья 8 конституции Испании, конституционного строя и порядка, обеспечении стабильности общественно-политической обстановки. Следует подчеркнуть, что стабилизирующая роль армии не сводится к силовой реакции на действия, угрожающие обществу изнутри, чреватой «большой, бессмысленной кровью». Она обеспечивает стабильность общества своим неучастием в политической борьбе, отсутствием партийных симпатий и антипатий, невозможностью использования ее в политических и иных целях, твердостью и последовательностью своих политических позиций, ориентированных на поддержку закона, государственных устоев, законодательной и правительственной власти.

Однако следует признать, что армии не всегда удается осуществлять стабилизирующую, а также и демократическую роль. В ряде случаев она самостоятельно вмешивается в политику, становится активным субъектом властных отношений.

Военные перевороты и политическая активность армии . В странах, где в массовом сознании сложилось мнение о «необходимости сильной руки», армия выходила на политическую арену, отождествляя свою мощь с силой политической власти. Особенно это относится к развивающимся странам. В Латинской Америке за последние 150 лет было совершено свыше 550 военных переворотов. Одна Боливия с 1825 по 1964 год выдержала 180 военных переворотов. Военные диктатуры длительное время властвовали в Бразилии, Аргентине, Уругвае, Чили.

В феврале 1992 года они безуспешно пытались взять власть в Венесуэле. Свое влияние военные продемонстрировали во время политического кризиса в Перу, где 5 апреля 1992 года президент А.Фухимори распустил парламент, посадил под арест группу его руководителей и приостановил действие некоторых статей конституции. Твердая поддержка армией действий президента позволила ему контролировать ситуацию и решительно осуществлять свою программу выхода из «конституционного тупика».

В Азии военные являются активными участниками политической борьбы. По данным Г.Кеннеди, за период с 1945 по 1972 год там произошло 42 военных переворота. И в дальнейшем активность их в этой части света не снижалась: перевороты в Филиппинах, Фиджи (1987 год), Бирме (1988 год), Таиланде (1991 год). В целом ряде стран - Шри-Ланка, Бирма, Пакистан, Южная Корея - армия является мощной политической силой, а высшие военные чины - составной частью правительства. В Ираке после военного переворота (1978 год) сохраняется один из самых репрессивных режимов С.Хусейна.

Устойчивой зоной военных переворотов остается и Африка. С1948 по 1985 год было отстранено от власти 68 глав государств и правительств. Военные захватили власть в Нигерии и Либерии (1985 год), Лесото и Уганде (1986 год), Того и Сомали (1991 год). В январе 1992 года под напором военных вынужден был уйти в отставку президент Алжира Бенджедит, подписав декрет о роспуске парламента. В мае того же года вооруженные силы свергли президента Сьерра-Леоне Джозефа Момо.

Достаточно высокую активность продемонстрировали военные и в политической жизни некоторых европейских стран. Например, в Греции за последние 50 лет произошло 11 военных переворотов. В Испании с 1814 года было совершено 52 военных путча, включая две последние попытки (в 1978 и 1981 годах) при демократическом строе. Португальские вооруженные силы сыграли решающую роль в апрельской «революции гвоздик» в 1974 году, положившей конец фашистскому режиму. Французская армия в 1958 и 1961 годах бросала вызов правительству. В Польше в обстановке нараставшего политического кризиса президент В.Ярузельский с помощью армии осуществил режим чрезвычайного положения. Роль силы, пытающейся сохранить целостность федеративной государственности в Югославии и подавить сепаратистские движения, взяла на себя югославская Народная армия. Как военный путч расценили события 19-21 августа 1991 года в бывшем Советском Союзе многие политические лидеры и публицисты. Однако объективный и всесторонний анализ показывает, что, во-первых, это была именно попытка государственного переворота, в которой главными организаторами стали правительственные и партийные структуры. Во-вторых, лишь часть высшего командного и политического руководства, втянутая в планы заговора, стремилась использовать армию в качестве ударной силы. Выводы комиссии по расследованию участия Вооруженных Сил в государственном перевороте и парламентские слушания в Верховном Совете России, состоявшиеся 18 февраля 1992 года, подтвердили, что армия преимущественно была на стороне домократии. «Армия не пошла против своего народа, - отмечал в докладе Главком Объединенных Вооруженных Сил СНГ маршал авиации Е.Шапошников, - не подняла против него оружия, хладнокровие большинства генералов, офицеров, личного состава армии и флота, взвешенные оценки ими разворачивающихся в стране событий не позволили, чтобы августовский переворот имел непредсказуемый результат».

Осознание недопустимости силового участия военных в политике нашло свое проявление в тенденции постепенного отстранения их от политической борьбы, которая была отмечена на мадридской конференции политологов в 1990 году. Однако преждевременно объявлять ее «доминирующей в XX веке» и утверждать, что в Европе процесс этот «давно закончился», а в «Латинской Америке близится к полному и необратимому завершению». Что касается Европы, то она не ограничивается только западной частью, где с начала 80-х годов действительно отсутствуют попытки военных переворотов и другие формы вмешательства армии в борьбу за власть. С крахом тоталитарных структур и подъемом демократических и национальных движений в странах Восточной Европы и государствах, расположенных на европейской части территории бывшего СССР, вероятность вмешательства военных во властные отношения усилилась. Она уже стала реальностью в Югославии, отчасти в Польше, Румынии. В странах же Латинской Америки частота военных переворотов заметно снизилась. Но серьезных оснований для выводов о том, что в будущем они будут полностью исключены, нет. Для этого должны быть искоренены порождающие их причины.

Вероятность непосредственного вмешательства военных в политику значительно возрастает в обстановке углубляющейся общественной и международной нестабильности, особенно когда правительства, другие властные структуры утрачивают контроль за развитием событий, оказываются неспособными принимать и проводить в жизнь действенные меры. Давно замечено, что военнослужащие практически всегда поддерживают хорошо действующее гражданское правительство. И наоборот, одним из устойчивых факторов подталкивания их к подготовке и осуществлению переворотов является слабое, бездарное правительство. Поэтому нельзя дать абсолютную гарантию того, что даже наиболее стабильные сегодня страны Западной Европы в будущем смогут избежать полосы дестабилизации общественной или международной жизни, способной спровоцировать военный переворот.

По выводам ведущих западных политологов, например Дж.Лепингвелла из университета штат Иллинойс, такие ситуации чаще всего возникают при так называемых системных конфликтах, создающих угрозу коренным интересам общества, национальной безопасности, суверенитету и целостности государства, конституционному строю и общественному порядку. Традиционно же армия выступает в качестве гаранта общественно-политической стабильности и целостности государства. Отстаивая интересы безопасности, она считает себя силой, ответственной за предотвращение междоусобиц, недопущение хаоса, анархии, распада страны. Ее девиз - «Политика принадлежит партиям, Отечество же - армии». В подробном исследовании Т.Горовица, посвященном выявлению причин вовлечения офицерского корпуса Шри-Ланки в подготовку и совершение военных переворотов, показано влияние именно названных факторов, вызывающих системные конфликты. Их действие имеет место и, более того, усиливается в России и СНГ. Внушают тревогу прежде всего дальнейший спад экономики, углубление инфляционных процессов, многократное возрастание цен, угроза массовой безработицы. Экономическая нестабильность дополняется обостряющимися политическими противоречиями и межнациональными конфликтами. В России продолжается напряженная борьба вокруг проблем государственного устройства, принятия новой Конституции, распределения властных полномочий между законодательными и исполнительными органами, центром и субъектами Федерации. После провозглашения суверенитета Татарстана, Башкортостана, Тувы, Чечни сохраняется опасность дезинтеграции России. Обозначилась тенденция потери интереса у ряда государств к упрочению Содружества. Договор о коллективной безопасности подписали представители лишь шести государств - Армении, Казахстана, России, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана. Бишкек, к сожалению, не стал местом рождения новой конфедерации.

Такое развитие событий не только болезненно воспринимается многими военнослужащими, прежде всего кадрового состава, но и существенно задевает их интересы. Все это может стать мощным стимулом к вмешательству армии в политику, чего с нетерпением ждет определенная часть общественности. Телефонный опрос лидеров общественного мнения в конце марта 1992 года показал, что 10% из них уверены - на смену команде демократов придут военные. Сильным провоцирующим фактором здесь являются тяжелое социальное положение военнослужащих и членов их семей, гнетущая обстановка усиливающегося раскола, дискриминация по национальному признаку, учащающиеся факты безнаказанных нападений на солдат и офицеров, печальным итогом которых является гибель многих из них. Недостаточное внимание властей к усложняющимся проблемам армии также способствует ее политизации. Уже не раз в постановлениях офицерских собраний выражалось беспрецедентное для армейских общественных структур требование к правительствам государств СНГ считаться с интересами военнослужащих. Накапливающийся в Вооруженных Силах потенциал напряжения в конце концов может достигнуть критической массы.

Видя в армии «спасительницу государства и нации», многие обыватели и некоторые теоретики берут за образец результаты осуществленного в 1973 году переворота чилийской хунты. И если еще недавно имя генерала Аугусто Пиночета для всех было символом реакции и диктатуры, то теперь оно приобретает прямо противоположное значение и ассоциируется с успехом общественных реформ и динамизмом экономики Чили. Конечно, этот опыт показателен, но во многом уникален. За 16 лет установленного режима военной хунтой удалось не только преодолеть состояние кризиса и нестабильности, в котором пребывало общество, но и создать необходимые предпосылки для его дальнейшего развития за счет приватизации почти всего производства (за исключением меднорудной промышленности и авиатранспорта), внешних долгов, здравоохранения, образования, а также - впервые в мировой практике - социального обеспечения.

И все же стратократия в любом виде, по выводу большинства политологов, неэффективна как форма государственного правления и режима власти. Прежде всего потому, что управление государством в конечном счете - не дело армии. Для этого нужны специальные знания и навыки. Причем чем общество более развито, тем менее приемлем в нем командный стиль управления. Ужесточение дисциплины, ответственности, другие меры «наведения порядка», которые способна осуществить армия, могут дать лишь кратковременный эффект, поскольку не устранят коренных причин общественного кризиса. Военный режим, установленный вследствие переворота, по мнению С.Файнера, не сможет обеспечить себе достаточно широкую и прочную поддержку в обществе, необходимую для проведения реформ. Военными методами невозможно добиться гражданского согласия. Не стимулируют они и трудовую активность граждан. Абсолютизация власти военными оборачивается против самой же армии. «Как только военные в каком-то государстве утратили свою политическую девственность, - пишет У.Гаттеридж, - падает воинская дисциплина, рассеивается профессиональная традиция признания авторитета власти».

На основании изложенного можно сделать следующие выводы. Во-первых, армия является не только военным, но и политическим институтом общества, важным инструментом политики государства, гарантом безопасности, целостности и стабильности политической системы и общества в целом. По своему характеру ее политическая роль может быть и негативной. Достигнуть полной деполитизации вооруженных сил невозможно. Допустима и необходима департизация армии. Во - вторых, отношения армии и политической власти сложны и противоречивы, обусловлены множеством факторов. В зависимости от конкретных обстоятельств могут иметь место различные «модели» взаимосвязи армии и власти. Требованиям цивилизации и демократии отвечает модель гражданского контроля над вооруженными силами. В-третьих, в условиях общественно-политической нестабильности, развития кризисных процессов армия способна выходить на политическую арену в качестве самостоятельной политической силы, осуществляя в том числе подготовку и проведение военных переворотов и устанавливая стратократию - прямое военное правление. В-четвертых, военные перевороты - недопустимая в современных условиях форма разрешения общественно-политических кризисов. Государство и общество должны сделать все, чтобы удержать армию от непосредственного вмешательства в политику.

Гражданский мир и согласие. Мирное разрешение конфликтов в обществе. - М.: МВПШ, 1992. - С.92; Военная мысль. Специальный выпуск. - 1992. - Июль. - С.4.

Аристотель. Сочинения. - Т.4. - М.: Мысль, 1984. - С.603.

Макиавелли Н. Государь. - М.: Планета, 1990. - С.36.

Мирский Г.И. Роль армии в политической жизни стран «третьего мира». - М.: Наука, 1989.

Антонов Ю.Ю. Бразилия: армия и политика. - М.: Наука, 1973. - С.220.

Панкина А. Может ли армия стабилизировать страну. - Новое время. - 1990. -С. 50.

Woddis J. Annies and politics. - New York, 1978. - P.9.

Kennedy G. The Military in the Third World. - London, 1974. - P.7.

Мирский Г.И. Роль армии в политической жизни стран «третьего мира». - C.4.

Современный капитализм: критический анализ буржуазных политологических концепций. - М.:Наука, 1988. - С.112.

Армия. - 1992. - № 6. - С.17.

Свободная мысль. - 1992. - № 2. - С.68.

Lepingwell J. Institutional Change and Soviet Civil-Military Relation. - Chicago. -1990 -P.4.

Horowitz T. Conp Theories and Officers Motives: Sri Lanka in Comporative Perspective.-Princeton, 1980.

Новое время. - 1992. - № 17. - C.17.

Правда. -1992. - 14 января; Известия. -1992. - 2 марта; Независимая газета. - 1992. -30 апреля.

Waipin M. Militarism and Social Revolution in the Third World. - N.Y, 1981.

Third World Quarterly. - 1985. - N 1. - P.17

Решение возродить в структуре Минобороны Главное военно-политическое управление, принятое в конце июля, вызвало настоящий шквал комментариев. «Это возврат в Советский Союз!», - таков был лейтмотив выступлений представителей либеральной общественности. Но все-таки, для чего в структуре Минобороны снова появляется политический главк? И чем он будет отличаться от своего предшественника, упраздненного 27 лет назад? Чтобы объяснить это, заместитель министра обороны и одновременно начальник нового Главного военно-политического управления генерал-полковник Андрей Картаполов собрал в своем кабинете узкий круг журналистов, и среди которых был и корреспондент еженедельника «Звезда».

Не буду скрывать, что мы хотим многое взять у советской системы, - сказал Андрей Картаполов. - Однако мы однозначно не будем задействовать партийную составляющую, она нам не нужна. А в остальном система очень хорошо работала, в ней были наработаны методы, способы и формы доведения до бойца того или иного вида информации. Другое дело, что мы изменим содержание, контент, как сейчас говорят, будет другой. Но формы и методы, которые хорошо себя зарекомендовали, останутся.

- Зачем вообще потребовался этот шаг? Ведь была система работы с личным составом...

И эта система, на наш взгляд, была не способна отвечать на современные вызовы. Мы видим неприкрытую информационную войну, откровенную, циничную, которая ведется против нашей страны на всех фронтах. Оголтелая пропаганда, по многим позициям абсолютная ложь, неприятие и замалчивание нашей точки зрения. Все это изменяет политическое сознание общества. А в современных условиях это может привести к очень серьезным последствиям, мы видим это на примере некоторых соседних государств, мы знаем такие примеры в истории. Ведь в 1916 году у России была очень боеспособная армия, она совершила знаменитый Брусиловский прорыв. А потом большевистские агитаторы за короткий срок превратили ее в бесформенную массу. Мы этого допустить не имеем права.

Мы можем и должны защищаться, противодействовать агитации противника путем собственной агитации. Именно необходимость информационной защиты личного состава, формирование у военнослужащих устойчивого убеждения о необходимости служения отечеству стала главной причиной принятия такого решения.

Конечно, в первую очередь военно-политическая работа будет направлена на личный состав - на солдат, матросов, офицеров. Но не только. Одна из важнейших задач - работа с населением, с молодежью. Ведь сегодняшний школьник - это будущий солдат, мы должны его подготовить. Он должен понимать, почему, если что-то случится, ему придется взять в руки оружие и встать в строй. Ради чего он будут это делать? К сожалению, сегодня никто школьникам этого не рассказывает.

- На чем будет базироваться идеология военно-политической работы?

На трех «китах»: на истории России, на исторических и культурных традициях нашего народа и на абсолютно твердой убежденности в том, что наша страна должна жить и развиваться. Как видите, идеология очень несложная. Чем проще идеология, тем легче ее реализовать. Дальше уже пошли разветвления - духовность, государственность и так далее.

Недавно министр обороны объявил о строительстве главного храма Вооруженных сил. Какова будет роль духовенства в вашей работе?

Храм - абсолютно уникальное сооружение, он станет очередным примером единения всего нашего народа вокруг идей патриотизма, любви к родине и православия. Но это будет не только храм. При нем кроме прочего будет действовать центр подготовки военного духовенства. Исторически в российской армии роль духовенства была очень велика, и мы должны эту роль вернуть. Потому что дух солдата - это тоже оружие. Героизм, готовность к самопожертвованию ради выполнения боевой задачи или ради своих товарищей - это высшие формы боевой подготовки. Разве пример Романа Филипова, подорвавшего себя вместе с боевиками, не пример духа воинства российского? Этот дух на пустом месте не появляется, его нужно созидать, воспитывать. При этом вера в Бога и вера в дело служения родине ходят где-то очень рядом. Военный священник будет формировать у солдата веру в Бога, а замполит - веру в страну и правоту своего дела. Надеюсь, в итоге мы получим несгибаемый дух российского воина, его твердый патриотизм и готовность выполнять задачи.

- Появятся ли новые формы работы политруков?

Основные формы наработаны в рамках существующей системы. До конца года будет функционировать система общественно-государственной подготовки, в рамках которой проводятся еженедельные занятия. Как форму мы это будем использовать. Изменим название, это будут занятия по военно-политической подготовке. Но главное - мы изменим суть и содержание этих занятий, будем доносить до личного состава то, что считаем необходимым. Это первое. Второе - в рамках распорядка дня существует такая форма как информирование личного состава. Она тоже останется, но мы опять же заменим содержание.

Думаю, появятся и новые инструменты, и методы. Ведь с личным составом нужно работать в том числе и в социальных сетях. Время боевых листков безвозвратно ушло, оружием политработника должен стать планшет. Пропаганда в сети способна на многое.

И нам нужно, с одной стороны, уберечь бойца от враждебного воздействия, а с другой - дать ему максимум информации, которая позволит выполнить задачу.

- Когда и как будут сформированы органы военно-политической работы - в войсках?

У нас три этапа формирования военно-политических органов. Первый идет сейчас и заканчивается 1-го октября. За это время завершится формирование Главного военно-политического управления. Его структура пока будет похожа на структуру ГУ по работе с личным составом. Однако мне как замминистра переподчинили Департамент культуры, а также Управление по работе с обращениями граждан. Последнее подразделение представляет для нас большой интерес, ведь через обращения граждан можно судить о происходящем в тех или иных частях и гарнизонах. Мы сейчас анализируем, какие темы чаще всего поднимаются, какие категории граждан обращаются и так далее…

Кроме того, на первом этапе проходит переаттестация нынешних сотрудников органов по работе с личным составом. Не должно быть автоматического перехода «был замом по работе с личным составом, стал замполитом». Мы хотим, чтобы в органы военно-политической работы пришли те, кто хочет и, главное, способен работать в новых условиях. Это должны быть люди авторитетные, уважаемые - те, к кому прислушиваются окружающие.

В китайской армии до полкового уровня до сих пор существуют комиссары, у них на приказах стоят две подписи. Мы необходимости в этом не видим. Но замполит должен стать первым помощником командира, люди должны идти к нему с теми вопросами, с которыми к командиру не пойдут.

Второй этап продлится до 1 декабря. За это время мы должны сформировать систему военно-политических органов непосредственно в войсках. А третий этап - сентябрь 2019 года. К этому моменту мы должны разобраться с системой подготовки кадров. С первого сентября будущего года она должна заработать. Думаю, на первых порах нам не потребуется отдельного учебного заведения, как это было при СССР. Для начала попробуем в уже действующих профильных военных училищах сформировать отдельные группы или даже факультеты, которые будут готовить офицеров военно-политических органов. Они будут нацелены непосредственно на тот или иной вид или род войск. Согласитесь, готовить в одном месте политруков и для кораблей, и для частей ВВС не очень правильно.

- Как изменится работа политработников?

Сейчас работа с личным составом, мне кажется, носит слишком обобщенный характер. А мы должны перейти от работы с личным составом в целом к работе с каждым человеком, к индивидуально-воспитательной работе, которая на сегодняшний день оставляет желать лучшего. Элементы такой работы мы опробовали на недавних тактико-специальных учениях по морально-психологическому обеспечению. Обычно наши психологи разворачивают свои психологические пункты или у штабов, или возле пунктов питания. Конечно, им так удобнее. Но на этих учениях мы сделали так, чтобы психологи оказались на переднем крае, в траншеях. Там же, на передовой, должны находиться батюшка и политработник. На прошедших учениях мы это тоже отработали. И вы знаете, работники психологической службы поменялись прямо на глазах. Они поняли, для чего они на самом деле нужны. Когда в медицинский пункт приносили условно раненного, там же находился психолог, который беседовал и с раненым, и с теми, кто получил так называемые психогенные потери.

- Планируется ли введение новых должностей?

Как минимум мы постараемся сделать, чтобы вот эти войсковые психологи были не гражданскими, а военными. Возможно, введем должности политруков на уровне взводов, ими могут стать контрактники. Сейчас таких должностей не предусмотрено, но победа ведь куется и во взводе в том числе. Думаю, даже в танке, где экипаж из трех человек, один должен каким-то образом заниматься военно-политической работой. Многие вопросы сейчас прорабатываются.

Кстати, мы считаем, что эта должность - заместитель командира по военно-политической работе - в процессе личного служебного роста должна стать если не обязательной, то желательной ступенькой при формировании будущего большого военачальника.

Любому офицеру такая работа даст по-настоящему бесценный опыт.