Бельский, богдан яковлевич. Богдан яковлевич вельский

Иван Яковлевич Иван Яковлевич из Смоленских священнических детей, учился в духовной академии, жил в Смоленске, занимаясь управлением чего-то, что-то наделал и ушел в лес, решившись юродствовать. Крестьяне нашли его в лесу копающим палкою землю, без шапки и без всякого

Богдан Яковлевич Бельский (? - ум. 7 марта , Казань) - видный деятель опричнины , участник Ливонской войны . Оружничий (), окольничий () и боярин ().

Биография

После смерти царя Ивана Грозного Богдан Бельский был обвинён в измене и отправлен в почётную ссылку - воеводой в Нижний Новгород (). Вскоре был прощён и в 1591 году , во время татарского набега на Москву, вошёл в состав военного совета при главнокомандующем Ф. И. Мстиславском . Зимой -1592 годов участвовал в большом походе в Финляндию. Постепенно сумел вернуть немалую часть былого влияния (детей Бельского хоронили в кремлёвском Вознесенском монастыре рядом с могилами цариц и царевен). В 1596 году был назначен начальником засечной черты против крымских татар.

После смерти царя Фёдора Ивановича в 1598 году Богдан Бельский выступил одним из лидеров антигодуновской оппозиции, созвал в Москву из своих вотчин вооружённых людей, дабы посадить на престол Симеона Бекбулатовича . Несмотря на это, в том же 1598 году Б. Я. Бельский подписал постановление Земского собора об избрании на царский престол Бориса Фёдоровича Годунова . В 1599 году новый царь Борис Годунов пожаловал Богдану Бельскому чин окольничего . Богдан Бельский был двоюродным братом царицы Марии Григорьевны (урожденной Скуратовой-Бельской), жены Бориса Годунова.

Существует версия, что Богдан Яковлевич Бельский основал слободу Бельскую (ныне город Старобельск), известную по источникам лишь с 1686 года .

Напишите отзыв о статье "Бельский, Богдан Яковлевич"

Комментарии

Примечания

Литература

• Энциклопедия секретных служб России / Автор-составитель А.И.Колпакиди. - М .: АСТ, Астрель, Транзиткнига, 2004. - С. 71-72. - 800 с. - ISBN 5-17018975-3 .

Ссылки

• Рудаков В. Е., . // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
• // Русский биографический словарь : в 25 томах. - СПб. , 1908. - Т. 3: Бетанкур - Бякстер. - С. 659-662.

Отрывок, характеризующий Бельский, Богдан Яковлевич

В этот день у графини Елены Васильевны был раут, был французский посланник, был принц, сделавшийся с недавнего времени частым посетителем дома графини, и много блестящих дам и мужчин. Пьер был внизу, прошелся по залам, и поразил всех гостей своим сосредоточенно рассеянным и мрачным видом.
Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.

(?-1611) - один из фаворитов Ивана IV, из знатного литовского рода, родственник Малюты Скуратова - один из тех, кто боролся за престол при бездетном Федоре Ивановиче. Противник Б. Ф. Годунова, сторонник Лжедмитрия II. Бельский Дмитрий Федорович (1499- 1551) - приближенный боярин Василия III. Назначен им регентом при малолетнем Иване IV. Видный военачальник.

Отличное определение

Неполное определение ↓

БЕЛЬСКИЙ Богдан (Андрей) Яковлевич

год рождения неизв. – 1611). Один из руководителей опричнины в 1575–1576 гг. Приходился родным племянником Малюте СкуратовуБельскому. Возвышение Бельского начинается после того, как его дядя становится фактическим руководителем опричнины; вслед за этим в разрядах появляется и имя его племянника. В походе против ДевлетГирея в сентябре 1571 г. входит в милость к Ивану Грозному. Весной 1572 г. в чине рынды состоит при царе во время осады Пайды, в которой сложил голову его кровавый родственник. Гибель Малюты Скуратова не отразилась на положении его племянника. В феврале 1573 г. он получает богатейшее поместье в Шелонской пятине и огромный по тем временам денежный оклад в 250 рублей. Отмена опричнины в 1572 г. также не остановила продвижение Бельского по службе – во время весеннего похода 1574 г. к Серпухову он служит у «шелома», затем получает должность оружничего (хранителя царского оружия), что свидетельствовало о большом доверии к нему Ивана Грозного. Обострившийся конфликт с внутренней оппозицией заставляет царя в 1575 г. фактически возродить опричнину. Царь вновь отрекается от трона, на который сажает служилого татарского хана Симеона Бекбулатовича, а себя объявляет «князем московским» и разделяет страну на земщину и «удел». Руководителями опричнины на этом последнем ее этапе становятся Б.Я. Бельский и думный дворянин А.Ф. Нагой. В 1576 г. Иван Грозный прекращает фарс со служилым ханом, соглашается вернуться на царство; Бельский вплоть до самой смерти государя в 1584 г. ходит у него в любимцах. Оставляя власть в стране слабовольному сыну Федору, Иван Грозный создал Верховную думу из пяти бояр, включив в нее и Бельского. После смерти царятирана в его ближайшем окружении начинается ожесточенная борьба за власть. Сначала Нагие, опираясь на последнюю жену Ивана Грозного Марию Нагую, пытаются посадить на престол ее сына царевича Дмитрия, младшего брата Федора Ивановича. Бельский состоял воспитателем младшего царевича, и некоторые историки полагают, что он поддерживал эту попытку, надеясь восстановить опричные порядки. Нагие потерпели поражение и вместе с царевичем и вдовствующей царицей были высланы в Углич. Бельский остался в столице, стремясь любой ценой удержаться у власти. Враждебные ему боярские группировки распустили в Москве слух, будто племянник Малюты Скуратова отравил Ивана Грозного и теперь хочет извести его сына Федора и посадить на престол Бориса Годунова. Этого оказалось достаточным для народного бунта против ненавистного фаворита. Бельскому пришлось спасаться от разгневанной толпы. Он был отправлен воеводой в Нижний Новгород. Когда в 1598 г. со смертью Федора Ивановича пресеклась династия Рюриковичей, бывший руководитель опричнины безуспешно пытался заявить свои претензии на престол. Царем был избран Борис Годунов, не забывший династических амбиций Бельского. Последний был обвинен в заговоре против Годунова, арестован и заключен в тюрьму. Вступивший на престол после смерти отца в 1605 г. Федор Годунов (был царем в апреле–мае 1605 г.) освободил Бельского из тюрьмы и ввел в состав Боярской думы. Однако эта милость не обеспечила его верности новой династии, и когда Лжедмитрий I занял Тулу, Бельский вместе с другими боярами перешел на сторону самозванца. После вступления Лжедмитрия в Москву Бельский рьяно убеждал народ в том, что самозванец действительно сын Ивана Грозного, спасенный Николаем Чудотворцем. Подобное усердие не осталось незамеченным, и, взойдя на русский трон, мнимый царевич Дмитрий пожаловал его чином боярина и местом великого оружничего. В 1610 г. самозванец был свергнут, и Бельский был отправлен воеводой в Казань, где и убит в 1611 г.

Отличное определение

Неполное определение ↓

Бельский Богдан Яковлевич

Отличное определение

Неполное определение ↓

Бельский, Богдан Яковлевич

Боярин; происходил от фамилии, ведущей свое начало с Волыни. В конце XV века один из его предков - Станислав Бельский - покинул Польшу и перешел в Россию. Б. Я. Бельский был одним из ближайших советников Иоанна ІV и пользовался неограниченным доверием царя в течение 13 последних лет его царствования; этот любимец почти всюду сопровождал Грозного; он был ближайшим слугой: "днем и ночью неотходный хранитель особы Иоанновой", он и спал в его комнате.

Бельский участвовал в Ливонской войне; в 1577 г. он осадил с московскими стрельцами г. Вольмар, где начальствовал сановник Магнуса, Георг Вильке. Эта крепость считалась одной из важнейших. Вильке не хотел сначала впустить русских, отвечая, что крепость взята королевской саблей, но, видя приготовления к приступу, выехал к воеводе Бельскому и сказал: "Знаю, что мой король присяжник царя - удерживаюсь от кровопролития. Возьмите город - еду к Магнусу". Однако, Бельский послал его с двадцатью немцами к Иоанну, а других магнусовых людей, в количестве семидесяти, изрубил; купцов и всех жителей оковал, а имение и дома их опечатал. За этот удачный поход Бельский был награжден португальским золотым и золотою цепью, а бывшие с ним дворяне получили по золотому, имевшему значение медали. В 1578 г. Бельский встречается в звании оружничего. При венчании Грозного, в сентябре 1580 г., с царицей Марией, дочерью Ф. Ф. Нагого, Бельский, в знак особого к нему расположения, был в числе государевых дружек. В 1581 г. был он наместником Ржева. Далее, он снова был в Москве, где расспрашивал, вместе с Аф. Нагим, медика Якоби о племяннице Елизаветы Английской, Марии Гастингс, которую царь задумал сватать, и подготавливал почву для этого сватовства. В октябре 1583 г. Бельскому, совместно с боярином Н. Р. Юрьевым и дьяком Щелкаловым, было поручено условиться с английским послом Иеронимом Баусом о государственном союзе России с Англией, чтобы, заключив его, немедленно приступить к тайному делу о сватовстве. Назначение Бельского и названных лиц для переговоров, и притом спешных, было неудачно. По словам иностранцев, еще до приезда Бауса голландская компания хлопотала об уничтожении торговых льгот, данных Англии московским правительством, и приобрела себе друзей - Н. Р. Юрьева, Богдана Бельского и А. Щелкалова, ибо, кроме ежедневных подарков этим советникам царским, голландцы заняли у них столько денег по 25%, что платили одному из них ежегодно по 5000 руб., английские же купцы не имели в это время при дворе ни одного доброжелателя. Действительно, переговоры затянулись, но отчасти в том был виноват и Баус, раздражавший противную сторону своей неуклонностью и грубостью, и Иоанн, надеясь, по крайней мере, кончить дело о сватовстве, 13-го декабря приступил к тайным переговорам, в которых ближайшее участие принимал и Бельский. Но и эти переговоры были малоуспешны; обсуждение же условия о союзе затянулось до февраля 1584 г. и 17-го числа было прервано. Вскоре после этого, когда на небе появилась причудливая комета с крестообразным знамением, которую Иоанн считал предвестником своей смерти, Бельский должен был следить за созванными со всех концов государства волхвами и ежедневно передавать царю их толкования. 17-го марта - в день, в который, по предсказанию волхвов, Грозного должна была постигнуть смерть, Бельский объявлял прорицателям намерение царя сжечь их или зарыть живьем за ложное предсказание. Вечером того же дня Иоанн, чувствуя себя несколько лучше, намеревался играть с Бельским в шахматы, но во время расстановки фигур вдруг упал и на глазах Бельского скончался. Незадолго до кончины царя он был назначен им, среди других, советником и блюстителем державы во время юности царевича Феодора, а воспитание царевича Дмитрия вверил одному только Бельскому. Таким образом, будучи членом Верховной Думы, он и при новом царе был во главе правления. Но не любим был он там - его, человека хитрого и гибкого, ненавидели, как первого любимца Иоанна IV, несмотря на то что он имел в самой Думе сильного, но едва ли искреннего защитника в лице Бориса Годунова, который считался свойственником и другом Бельского. Однако, Годунов не мог помочь своему другу во время наступившего для последнего тяжелого времени преследований и гонений, а может быть и не желал, видя в нем соперника своих тайных стремлений. Некоторые источники называют Бельского главным виновником смуты, возникшей в это время в Москве. Движение было враждебно Феодору, и потому стоявшие на его стороне бояре поспешили удалить Дмитрия и Нагих в Углич, но Бельский, воспитатель царевича, оставался в Москве, и смута продолжалась. В народе разнесся слух, будто Бельский извел царя Ивана, хочет побить бояр и ищет смерти царю Феодору, чтобы, по одним известиям, самому захватить верховную власть, а по другим - возвести на престол друга своего, Бориса Годунова. Слух этот возмутил народ, и явившаяся ко дворцу чернь стала требовать выдачи Бельского. Несчастный вельможа, изумленный обвинением и в то же время устрашенный злобою народа, искал безопасности в государевой спальне и молил о спасении. Феодор знал о его невиновности, знали то и бояре. Царь с боярами вышел к озлобленной черни и ей было объявлено, что Бельский ссылается в Нижний Новгород. Только этим объявлением и удалось царю успокоить народ. Потом, когда волнение улеглось, Бельский был отправлен воеводой в названный город (1584 г.). Но уже в 1591 г., во время большого похода против крымского хана, он находился в воинской думе Годунова, "примиренный властью Бориса Федоровича с двором и народом, витязь, украшенный знаками отличия и славы". А зимой 1592 г. он был послан царем Феодором Иоанновичем, в числе знатнейших воевод, в качестве начальствующего над огнестрельными снарядами, в Финляндию, где они выжгли селения и города, взяв несколько тысяч пленных. Поход этот кончился во второй половине февраля. В ноябре 1593 г. Бельский ездил с князем Щербатовым и Ф. И. Хворостининым в Ливны для предварительных переговоров с ханским уполномоченным Ахмет-пашою о вечном мире. Переговоры были успешны: Ахмет дал шерть за хана и царевичей - быть в прямой дружбе и братстве с царем, а наши уполномоченные обещали, что если летом 1594 г. не будет набега на Московские украины, то государь осенью послов своих и другую половину запроса к хану пришлет (первую половину вез Щербатов) и вперед поминки будет посылать ежегодно; кроме того, было обещано убрать с Дона казаков и не делать помех туркам на Терке. 22-го мая 1597 г. Бельский присутствовал при пышном приеме австрийского посла, бургграфа Авраама Донавского, а в мае следующего, 1598 г., участвовал в походе Бориса Годунова против шедшего на Москву хана. В том же году он принимал, по-видимому, деятельное участие в агитации за Бориса Годунова. Под грамотой об избрании его царем стоит (1598 г.) и подпись Бельского. При воцарении Годунова Бельский был пожалован в окольничие, а в 1600 г., без сомнения, не в знак милости, был послан Борисом вместе с Сем. Алферьевым и многими другими людьми в дикую степь - на берег Донца Северского строить город Борисов (Царев-Борисов), ныне слобода Цареборисовка, Харьковской губернии, Изюмского уезда. Но Бельский, стыдясь представлять лицо униженного, ехал в отдаленные пустыни, как на знатнейшее воеводство с необыкновенною пышностью, большой казной и многочисленными слугами. Сначала он строил свой двор; выстроил со своими людьми башни и городки, укрепил великою крепостью, а потом с этого образца велел всей рати строить. Крепость была сооружена чрезвычайно быстро и вышла лучше всех других. В то же время поил и кормил он ратных людей из своей казны, раздавал бедным деньги, платье и запасы. Благодаря этому, приобрел он широкую популярность, и слава о нем среди ратных людей дошла до Москвы. Однако, враги Бельского не дремали: пошли доносы. По иностранным свидетельствам, Годунову донесли, что Бельский величает себя царем Борисовским - "Борис царь в Москве, а я царь в Борисове". Это привело царя в сильный гнев: Бельского решили предать смертной казни; но Годунов, помня клятву свою в течение пяти лет никого не казнить и хвалясь милосердием, велел только разорить его - описать имение, отпустить всех крепостных людей его на волю, с правом служить, кому хотят, и приказал своему капитану, шотландцу Габриелю, бывшему до приезда в Россию доктором, вырвать у Бельского его длинную и густую бороду. Это должен был совершить именно немец, которых Бельский так не любил; затем он был сослан в один из низовых городов. По другим свидетельствам, Бельский был сослан за то, что покаялся на духу, что извел царей Иоанна и Феодора по научению Бориса; духовник же передал об этом патриарху, а тот - царю. Как бы то ни было, Бельский оставался в ссылке до самой смерти Борисовой. В 1605 г., тотчас же по воцарении Феодора Годунова, "славному Бельскому" возвратили свободу, честь и достояние, чтобы пользоваться в этот смутный период его умом и сведениями в Думе. При приближении Лжедмитрия к Москве, он, в числе других придворных, уговаривал народ образумиться, оставаться верным Феодору и противодействовать мятежникам; но затем, когда москвитяне, расправившись с родом Годуновых, хотели попировать в царских погребах и, не видя во дворце господина, объявили о своем желании Бельскому, тот увещевал чернь уже именем Самозванца - "ласково объявив, сколько будет нехорошо, когда приедет Дмитрий и найдет погреба свои пустыми". Однако, он воспользовался удачным настроением толпы для отмщения своим врагам - Борисовым немцам. Габриель уже давно умер, но для Бельского это не имело значения; он пустил слух, что иноземные лекаря были советниками Бориса, получили от него несметные богатства и наполнили погреба свои всякими винами, что граждане могут попировать у них, он же берет всю ответственность на себя. Толпы черни немедленно бросились в дома врачей и не только осушили все найденные у них бочки, но и все имущество немцев разграбили. А в день въезда Лжедмитрия в Москву, т. е. 20-го июня 1605 г., когда новый царь уже обошел, по старому обычаю, соборы в Кремле, отслушал молебны и находился во дворце, из Кремля на Красную площадь вышел Бельский, окруженный боярами и дьяками, стал на Лобное место и обратился к народу с речью, славил Бога за спасение государя, убеждал москвитян быть верными ему и затем, сняв с груди образ св. Николая, поцеловал его и клялся московским гражданам, что новый царь есть истинный сын Иоанна, Дмитрий, которого он был пестуном и крестным отцом. Несомненно, в награду за это он получил от Самозванца звание оружейничего великого и включен в роспись (от июня 1605 г.) духовным и светским чинам, составлявшим государственный Совет. Несколько позже, в том же году, Бельский был пожалован в бояре. Но после воцарения Вас. Ив. Шуйского (1606 г.) он снова был выслан из Москвы за верность свою Лжедмитрию І и назначен вторым воеводою, рядом с Морозовым, в Казань, где его и постигла смерть. В 1606 же году, будучи уже в Казани, едва он не схватил "бродягу Илейку", Лжепетра, выдававшего себя за сына царя Феодора. В 1609 г. Бельский получил от Шуйского грамоту (от 12-го апреля) с увещанием оставаться верным престолу и наставлять в том и других. Последнее о нем известие относится к 1611 г., когда казанцы, по получении известия о занятии поляками Москвы, тотчас же, не желая подчиниться им, решили присягнуть на верность Лжедмитрию II, а Бельский стал их стыдить и заклинать не присягать ни Лжедмитрию, ни Владиславу, а будущему Венценосцу Московскому, сам же категорически отказался присягнуть Самозванцу. Этим он возбудил сильный гнев против себя черни. Подстрекаемая дьяком Никанором Шульгиным, она схватила Бельского, возвела на высокую башню и, сбросив, растерзала. Имя Бельского встречается в грамотах, писанных из Казани от января и в Казань от марта 1611 г., в грамотах же от мая месяца этого года о нем уже не упоминается. Через два дня после убиения Бельского пришла в Казань и весть о смерти Тушинского вора.

Бельский - один из самых замечательных политических деятелей своего времени. По словам иностранцев, он был человек умный, способный ко всяким делам, но беспокойный, честолюбивый и склонный к крамоле. Он по заслугам оценен и некоторыми из современников, русских. Так, будущий патриарх Филарет говорил о нем, как о единственном способном и умном при дворе человеке, "к посольским и ко всяким делам добре досужем". Да это видно и из того, что, служа последовательно шести царям, он почти каждым из них призывался к правлению; несколько раз подвергался он ссылке, но при смене главы в этот смутный период снова призывался, как человек сильный в тревожные, опасные для престола и государства моменты.

Н. Карамзин, "История Государства Российского", изд. 5-е, Эйнерлинга, СПб., 1843, т. IX, 151, 187; прим. к IX т., 123 и 124; "Moscovia А. Possiviniu", р. 27; 252, 254, 256; Х, 7, 8, 87, 96; 103, 108; XI, 10, 15, 58, 61, 107, 116, 123; XII, 5, 26, 160, прим., 123; С. М. Соловьев, "История России с древнейших времен", изд. "Обществ. пользы", II, 294, 394, 537, 538, 617, 732, 733, 769, 771, 809 и 967; Сборник Имп. Исторического Общества, изд. 1887 г., т. 60; Списки Городовых воевод и других лиц воеводского управления Московского государства XVII ст., состав. А. Барсуков, изд. 1902 г.; Акты юридические, или Собрание форм старинного делопроизводства, изд. Археограф. Комиссии, СПб., 1838 г., 186 и 389; Акты Московского государства, изд. Имп. Акад. Наук, 1890 г., под ред. Н. А. Попова, І, 64 и 77; Собрание гос. грамот и договоров, хранящ. в гос. коллегии иностранных дел, изд. 1819 г., ч. 2-я, 209, 490, 492, 520, 523; Российская родословная книга, изд. кн. П. Долгоруковым, ч. 4-я, СПб., 1857 г., 319-320; Сборник кн. Хилкова, СПб., 1879 г., 90; "История смутного времени в России в начале XVII в." Бутурлина, 1839, ч. 1, 55 прил.; Энциклопедический Словарь, изд. Брокгаузом, 1891 г.; Справочный энциклопедический словарь, изд. К. Крайя, т. 2, СПб., 1849 г.; Н. Лихачев, "Разрядные Дьяки XVI в.", 531; "Очерки древней Казани, преимущественно XVI века" П. Заринского, Казань, 1877 г., 130; "Сказания иностранцев о Московском государстве" В. Ключевского, Москва, 1866 г., 237; "Сказания современников о Дмитрии Самозванце", изд 2-е, ч. І, Берова летопись Московская, СПб., 1837 г. (Н. Устрялова), 29, 30, 56, 57, 61, 217, 218, 258; ч. ІII, 86; Древняя Росс. Вивлиофика, изд. Н. Новиковым, СПб., 1775 г., ч. 7, 122.

{Половцов}

Бельский, Богдан Яковлевич

Оружничий (1578), окольничий (1599) и боярин (1605). По словам иностранцев, Б. был человек умный, "досужливый по всяким делам", но честолюбивый и склонный к крамоле. Он был и не без военных дарований, насколько можно судить по его участию в ливонской войне 1577 года. Он умел в течение целых 13 лет пользоваться милостями Иоанна IV; последний поручал ему почти все важнейшие дела не только во внутреннем управлении, но и по внешним сношениям, и почти всюду появлялся в сопровождении Б. Даже умирая Иоанн назначил его членом государственной думы, составленной им в помощь Феодору Иоанновичу. Но у Б. было очень много врагов: как только был отправлен в Углич Дмитрий Иоаннович, разнесся слух, что Б. умертвил Иоанна, собирается также поступить с Феодором, чтобы, по одним известиям, самому захватить верховную власть, а по другим - передать ее Борису Годунову. Открылся мятеж, и явившиеся во дворец мятежники потребовали у царя выдачи Б. Только объявлением, что он сослан в Нижний Новгород, удалось царю успокоить народ. Потом, когда мятеж прекратился, Б. отправили воеводой в названный город. Сколько времени он был там воеводой, точно неизвестно; но в 1591 г. мы встречаем его в свите Бориса Годунова, в должности оружничего, а в 1593 г. он был отправлен в Ливны вместе с князем Федором Ивановичем Хворостининым для переговоров о вечном мире с ханским уполномоченным. Ахмет-пашой. Наконец, он был назначен воеводой в Казань, где его и застигла смерть в 1610 году. Казанцы, дотоле остававшиеся верными отечеству, по получении известия о занятии поляками Москвы, тотчас же, не желая подчиняться чужеземцам, присягнули на верность самозванцу. Б. пробовал было их отговаривать, но этим только навлек на себя гнев черни, которая, подстрекаемая дьяком Шульгиным, схватила Б. и, сбросив его с высокой башни, растерзала.

Неполное определение ↓

Можно предположить, что вдова Ивана Грозного Мария Федоровна и окружавшие ее лица не слишком были рады переменам в своей жизни, поскольку переселялись из столицы в небольшой волжский городок. К тому же царь Федор Иванович сразу же объявил, что не считает Дмитрия своим родственником, как незаконнорожденного, и запрещает упоминать его имя в церквах во время молитв за здравие царского семейства. Поэтому некоторые представители знати, связанные с Нагими, попытались выступить в их защиту и склонить на свою сторону москвичей. Зачинщиком волнений стал бывший любимец Ивана Грозного Богдан Вельский. Он был назначен дядькой, воспитателем, царевича Дмитрия и в будущем рассчитывал вновь оказаться у трона, поскольку полагал, что у Федора Ивановича, скорее всего, не будет детей и его наследником вполне может стать последний сын Ивана Грозного.

Принадлежал к захудалому дворянскому роду. Смог выдвинуться при царском дворе, поскольку приходился племянником царскому любимцу Малюте Скуратову-Бельскому. Вместе с дядей, видимо, входил в опричнину. После ее отмены в 1577 г. получил чин думного дворянина. В следующем году стал царским оружничим. По утверждению англичанина Дж. Горсея, возглавлял Аптекарский приказ, ведавший царским здоровьем. В последние годы жизни Ивана Грозного Б. Вельский считался царским любимцем. Один из современников писал, что «сердце царево всегда несытне горяше» о Богдане, видимо, намекая на нетрадиционные отношения между ними. Известно, что Вельский отличался особой любовью к красивой одежде и предметам роскоши. После его смерти было обнаружено большое количество изысканных нарядов, которые перешли в казну и были использованы царем Михаилом Федоровичем.

Естественно, что после прихода к власти Федора Ивановича Б.Я. Вельский пытался вновь занять ведущее положение при дворе и даже местничал с казначеем П. Головиным. Когда это не удалось, поднял восстание и начал склонять на свою сторону москвичей. Но был арестован и отправлен в ссылку в Нижний Новгород. В 1598 г. пришедший к власти Б.Ф. Годунов приблизил к себе Б.Я. Вельского и присвоил ему чин окольничего, поскольку он приходился его жене Марии Григорьевне, урожденной Скуратовой-Вельской, двоюродным братом. В 1599 г. царь поручил Вельскому строительство города-крепости на Северном Донце. Но тот, видимо, недовольный назначением, стал произносить речи, порочащие имя царя Б.Ф. Годунова. За это Богдан Яковлевич был вновь отправлен в ссылку, на этот раз в Казань. После смерти царя Бориса в апреле 1605 г. его вдова Мария Григорьевна разрешила родственнику вернуться в Москву. Там он приветствовал Лжедмитрия I и публично признал в нем царского сына. За это получил от самозванца боярский чин. Новый царь В.И. Шуйский вновь выслал Вельского в Казань, но не в ссылку, а на воеводство. Там в 1611 г. он был убит восставшими горожанами.

Биография Б.Я. Вельского показывает, что он стремился любыми путями занять самое высокое место у трона, но после смерти Ивана Грозного это ему уже не удалось сделать. Во время восстания 1584 г., как уже отмечалось, москвичи не поддержали Вельского и, напротив, потребовали его арестовать. Они были полностью на стороне нового царя и готовы были поддержать любые его решения. Поэтому бывший любимец Ивана IV был арестован и выслан из столицы в Нижний Новгород. Решительные действия царя Федора показали знати, что с его волей следует считаться.

Хотя в некоторых поздних сочинениях о Смуте писалось, что при воцарении у Федора Ивановича были какие-то сложности, и по этому поводу даже собирался Земский собор, в официальных источниках никаких данных об этом нет. Правда, текст Духовной грамоты Ивана Грозного до нас не дошел, но о ее существовании известно из Чина венчания на царство Федора Ивановича. В этом документе подробно описывалась церемония возведения Федора на престол, которая была осуществлена 31 мая 1584 г. в Успенском соборе Кремля. Выбор даты не был случаен – в этот день царю исполнилось 27 лет.

Отрывок из Чина венчания на царство Федора Ивановича

Речь царя Федора Ивановича

«Божиим изволением, от наших прародителей царей и великих князей великия Россия, старина наша то и до тех мест: отцы цари и великие князи сыном своим давали царьство и великое княжьство великия Россия, и отец наш, блаженныя памяти, благочестивый царь и великий князь Иван Васильевич, Божиею милостию государь и самодержец всея великия Россия, оставль земное царьство, и приим аггельский образ и отиде на небесное царьство, а меня, сына своего Федора, при себе еще и после себя благословил царством и великим княжьством Владимерьским, и Московьским, и Новогородцким, и царьством Казаньским, и Царьством Астороханьским, и всеми хоругви правления скифетра всея великия Россия, и велел мне стати на то на царьство и на великое княжьство, и помазатися и венчятися царьским венцем и диядимою, сиречь святыми бармами, и именоватися и описоватися в титле царем и великим князем, и отчичем, и дедичем, и наследником Росийскаго царьствия по древнему нашему чину; да и о том отец наш, блаженныа памяти благочестивый царь и великий князь, и в духовной написал».

Речь митрополита Дионисия

«…и отец твой, блаженныя памяти благочестивый царь и великий князь, Божиею милостию государь и самодержец всея великия Россия, такоже оставль земное царство, и восприим ангельский образ и отиде на небесное царство, а тебя, Богом дарованного, и благородного, и возлюбленного, и от Бога предиуготованного на царство его наследника, сына своего Федора, и при себе еще и после себя благословил царством и великим княжеством Владимирским, и Московским, и Новогородцким, и царством Казанским, и царством Астороханским, и всеми хоругви правления скифетра всея великиа Россия; и велел тебе, сыну своему Феодору, на то царство и на великое княжество стати и помазатися, и венчатися тем царьским венцем и диядимою, сиречь святыми бармами, и именоватися и в титле описоватися царем и великим князем, и отчичем, и дедичем, и наследником Россиискаго царствиа, по древнему вашему царьскому чину; да о том отец твои, блаженныя памяти благочестивый царь и великий князь и в духовной написал».

(Идея Рима в Москве XV–XVI века. Рим, 1989. С. 108–110.)

Таким образом, текст Чина показывает, что Федор Иванович взошел на престол по воле отца, выраженной в Духовной грамоте, и получил всю полноту власти над Русским государством. На момент воцарения ему было уже 27 лет, и он несколько лет был женат на Ирине Федоровне Годуновой, представительнице не самого знатного, но достаточно разветвленного боярского рода. Это говорит о том, что новый царь был вполне зрелым и самостоятельным мужчиной.

Однако в некоторых сочинениях о Смуте появилась версия о том, что Федор Иванович не был дееспособным человеком, поэтому отец назначил при нем регентский совет из нескольких бояр, которые должны были править страной. В «Повести како отмсти», написанной в июне-июле 1606 г., т. е. сразу после восшествия на престол В.И. Шуйского, писалось, что царь Иван Васильевич перед смертью «приказа благоверная чада своя, благородных царевичев Федора и Димитрия, верному своему приятелю и доброхоту, благонравному болярину князю Ивану Петровичу Шуйскому да князю Ивану Федоровичу Мстиславскому да Никите Романовичу Юрьеву дабы их, государей наших, воспитали со всяцем тщанием и их царского здравия остерегали».

Иван Петрович Шуйский впервые упоминается в разрядных книгах как участник похода Ивана IV на Полоцк в 1563 г. Во время похода Девлет-Гирея на Москву в 1571 г. стоял с полком на Кашире и не смог остановить крымцев. Во время второго набега Девлет-Гирея в 1572 г. стоял на Оке около Сенькина брода и помешал крымцам переправиться в этом месте. Участвовал и в битве при Молодях, помогая князю М.И. Воротынскому разгромить крымского хана. С 1573 г. принимал участие в Ливонских походах. В 1581 г. был назначен вторым воеводой Пскова и участвовал в обороне города от войск польского короля Стефана Батория. Награду получил только в 1584 г. от царя Федора Ивановича – в кормление г. Кашин. Но в 1586 г. примкнул к племяннику А.И. Шуйскому и митрополиту Дионисию, которые выступили против царицы Ирины Федоровны и потребовали, чтобы царь Федор с ней развелся из-за отсутствия детей. За вмешательства в царские семейные дела И.П. Шуйский был насильно пострижен в монахи в Кирилло-Белозерском монастыре, где вскоре скончался, предположительно, был отравлен угарным газом.